По образу и подобию человека
Шрифт:
– Ну что ты, Ани! Просто я не могу себе представить чтобы ты находилась где-то вдали от меня...
– Выслушай меня хорошенько, - сказала Анна, коснувшись его плеча.
– Я не верю, чтобы такой красивый и умный мужчина влюбился в меня. Я не так уж молода, да и не помню, чтобы когда-нибудь считалась хорошенькой...
– Ты себя оговариваешь, Анна. Ведь прекрасно знаешь что второй такой нет, и что все эти модные красотки с яйцевидными личиками не стоят твоего мизинца и что трудно устоять перед твоим очарованием богини-воительницы! Пойми меня, мне невыносима мысль о том, что я могу потерять
Анна отпрянула от него и не слишком уверенно попросила:
– Тогда разреши мне несколько дней поработать дома Дай мне небольшой отдых. И если можно, пусть мои коллега Авель заходит ко мне для справок...
чтобы мне не нужно было приходить сюда... Я хочу обмозговать некоторые возникшие у меня идеи...
Шеф был явно взволнован.
– Хорошо, - сказал он, - я согласен.
Провожая ее до двери, он шепнул едва слышно:
– - Спасибо, Анна. Ты сказала "обмозговать", а не "подумать"...
– Ура! Авель! Маленькая победа. Шеф разрешил мне небольшой отпуск... воскликнула Анна, входя в книгохранилище.
– Тебе дозволено посещать меня в рабочем порядке. Советую тебе это сделать сегодня же во второй половине дня.
Ближе к вечеру Авель заглянул к Анне. Он был в довольно-таки странном, донельзя скудном одеянии, состоящем из некоего подобия африканской набедренной повязки и медного браслета на левой ноге. С самым невинным видом он сказал:
– Я решил свозить тебя на лечебный пляж. Мой гравнлет на крыше.
Когда они садились в гравилет, он издал какой-то странный звук, подобный сигналу клаксона из архивных фильмов. Авель хитро рассмеялся в ответ на вопрошающий взгляд Анны.
– Забавно, не правда ли? Хотя и несколько безвкусно, тебе не кажется? Как и твоя прическа... Да ты садись, садись, - добавил он, вынимая из ящичка гравилета какой-то необыкновенный гребень и вкладывая его в руку Анны.
Она машинально расчесала им волосы.
Авель тут же выхватил у нее гребень, снял прилипшие к зубьям волоски, скатал их в комочек и, когда гравилет набрал довольно приличную высоту, с торжествующим видом пустил из окошка по воздуху.
Тут же раздался неблагозвучный писк "клаксона".
Авель, вдруг как-то сразу посерьезнев, бросил:
– Все в порядке, теперь мы можем говорить без помех...
– Ты хочешь сказать, что в волосах у меня была скрыта подслушивающая установка?
– Выходит так. "Клаксон" подает двойной сигнал, обнаружив ее. Я именно для этого его и смонтировал...
– Невозможно, - с обидой заявила Анна.
– Эти отвратительные паразиты запрещены законом.
Авель пожал плечами:
– Ты ведь зияешь, законы у нас никто не соблюдает.
А обнаружить мне это помогла врожденная недоверчивость...
– Но ведь это... это нарушение прав человека?
– Разумеется, милая. Но права человека соблюдают люди. А роботы? Что в этой связи ты думаешь насчет роботов?
– Что касается меня, подобных роботов я не конструировала, возмутилась Анна.
– Потому-то тебя и устранили oт этого занятия. А теперь слушай меня, не перебивая. Ты долго работала с роботами. Создавала их,
на душе. А теперь - шепчутся. А средства коммуникации предлагают нам не информацию, а засахаренные леденцы. Что это, по-твоему? Ничто иное, как лишение свободы! Заметь: вот уже два года кто-то намеренно ограничивает нашу свободу. И кто, как ты думаешь? Я абсолютно уверен - роботы! Роботам неведомо изначально присущее человеку стремление быть свободным. И вот они потихоньку наступают и наступают на нас, эти твои "детишки". И делают все возможное, чтобы люди поменьше думали и не замечали, что их постепенно превращают в послушных баранов...
Отсюда и эти домогательства, желание доказать свой "потомственный аристократизм". Зачем, по-твоему, понадобилась эта "История роботов"? Чтобы мы, ученые, лучшие умы человечества, засвидетельствовали их "божественное происхождение". Еще бы, первые из них были выкованы из золота самим Гефестом! А мы, люди, придали им "образ и подобие человеческое", иными словами - "божье"!
– Не может быть!
– прервала его горячо Анна.
– Это несерьезно!
– Анна, не напрасно же я столько лет посвятил психологии. Разумеется, в применении к роботам психелогия неуместна, поскольку слово "психо" у древних греков означало "душа". А у них, "совершенных", ее нет и быть не может. И все же, руководствуясь ЛОЕИкон своего предмета, я бы сравнил робота с выскочкой.
Роботы появились сравнительно недавно и чувствуют себя homo novis, иными словами - человеком новым.
Нуворишами без роду и племени, располагающими огромными возможностями. И им, как когда-то в старину нуворишам, очень хочется заполучить аристократический титул, доказать свое высокое происхождение, заиметь свое древнее родословное дерево. Они ощущают отсутствие корней и поэтому требуют, чтобы мы их придумали. Они хотят укорениться!
– Если в твоей тираде есть хоть капля истины.., то роботы очень ошибаются, не беря в расчет нас, людей...
– мрачно заявила Анна.
– Мне кажется, дорогая, - с леденящим душу смешком парировал Авель, мы опоздали. Они уже захватили власть. И держат всех нас под контролем.
– Ах, представь себе, Авель, - наш Шеф - робот, - сказала Анна и изобразила на своем лице гримасу дебила.
– А что, очень может быть, что он и есть робот!
И мне кажется даже - самый главный. То есть, я почти в этом уверен... совсем серьезно сказал Авель.