По осколкам твоего сердца
Шрифт:
– И кто же его исполнит? – хохотнул отчим. – Ты? Сомневаюсь, пацан. Ты отсюда живым можешь вообще не выйти. Слушай, раз ты так любишь свою подружку, я дам тебе право решать, как с ней поступить. Избить, как тебя или повеселиться по-другому. Это парни Захара и они могут сделать все.
– Каждого, кто тронет Полину, лично отправлю в ад, - глухо повторил Дима. – Не трогай ее. Продолжай со мной. Делай все, что хочешь, пока не поймешь - я ничего не знаю.
Андрей погрозил ему пальцем.
– Мне интересно, сколько понадобится времени, чтобы ты признался, после того
– Я. Тебя. Разорву. На. Части, - прорычал Дима. Мама, слыша это, снова зашлась в криках, от которых звенело в ушах.
Мама, мамочка, все будет хорошо… Мне хотелось сказать ей это, но я не могла ни слова вымолвить.
– Охотно верю, что разорвешь. В фантазиях. Так, уведите мою супругу. Только будьте с ней осторожны. Делать ей больно могу только я сам. – Отчим говорил так, как будто она была его личной вещью.
Упирающуюся изо всех сил маму потащили к двери. Она кричала так, что разрывались барабанные перепонки. Кричала, срывая до хрипа голос, и тянула ко мне руки.
– Полина! Доченька! Прости меня, Полина, прости!
– Мама! Мама!
– Я пыталась прорваться к ней, но и мне не позволили. Схватили, да так крепко, что затрещали кости.
– Ты сам виновата, - холодно сказал отчим. – Вынудила меня на этот шаг.
– У таких уродов, как ты, виноваты все, кроме вас самих! – неожиданно спокойно сказала я. – Но не обольщайся, папуля. Мы все знаем правду. И знаем, насколько ты гнилой. Ты все время говоришь, что тебя не любят. А знаешь почему? Потому что ты сам себя не любишь. Знаешь, насколько прогнила твоя душонка. Знаешь, какой ты на самом деле. И бесконечно боишься, что и остальные узнают. Почувствуют ту вонь, которая от тебя исходит.
Не знаю, откуда взялось это спокойствие. Наверное, появилось из-за чувства неотвратимости. Я была готова к боли.
Глаза Андрея потемнели. Я попала точно в цель.
– Посмотрим, что ты будешь говорить дальше. Когда парни начнут развлекаться с тобой. Может быть, запоешь иначе? Как думаешь, дочурка?
– Эй! Не трогайте ее, - вдруг глухо произнес Дима. – Я все скажу. Слышишь?
– Так-так-так, - заулыбался Андрей, довольный результатом. – Что ж, давай. Говори. И помни – попытаешься обмануть, поплатишься.
– Дима! – закричала я в ужасе.
– Я просто слишком сильно тебя люблю, - на его окровавленных губах заиграла улыбка.
Но Дима не успел и слова сказать. В подвал ворвались вооруженные мужчины и заполнили собой все пространство, в один миг переломив ситуацию.
Глава 64. Спасение
Андрея и его охранников уложили на пол. Диму – тоже. А вот нам с мамой ничего не сделали – сказали стоять и не двигаться. Правда, мама не послушалась приказа. Подскочила ко мне и обняла меня, закрывая спиной.
– Мама с тобой, мама с тобой, - зашептала она, сама трясясь от ужаса. – Никто не тронет мою Полину, пока мама с ней.
– Спасибо, мама, - тихо ответила я, пытаясь понять, что происходит. Умрем ли мы сейчас или же у нас будет шанс на долгую и счастливую жизнь?
Лишь только
Еще пару минут назад власть была в руках Андрея, теперь же он, как и его охранники, лежали на полу лицом вниз. Люди Крета не церемонились, действовали профессионально, как какой-нибудь спецназ, и были серьезно вооружены. Сам Крет тоже выглядел сурово – его лицо было решительным и мрачным, а в глазах таилась застарелая ненависть. Подойдя к лежащему на полу Андрею, он что-то сказал ему, отчего отчим дернулся. Однако, увидев меня, Крет неожиданно улыбнулся. И решил подойти ближе. Только мама, заметив его, испугалась еще сильнее.
– Кто вы?! Чего вам нужно?! Не трогайте мою дочку! – не разобравшись, выкрикнула она. Кажется, у нее началась истерика, но она пыталась держаться. Обнимала меня, стараясь загородить от всего мира, и не хотела отпускать.
– Это твоя мать? – вздохнул Крет.
– Скажи, чтобы не боялась. Вас не трону.
– Мама, теперь все хорошо, - проговорила я тихо. – Этот человек нас спас. Мам?
Я вдруг почувствовала, как она слабеет и начинает сползать на пол. Крет подхватил ее и взял на руки. Покачал головой, глядя в белое как мел лицо.
– Она переволновалась, наверное, - спешно пояснила я. – Ей надо наверх. На воздух.
– Сделаем, - кивнул Крет и передал маму с рук на руки одному из своих охранников. – Спасибо за флешку, девочка. Все-таки глянул, что на ней. Оказалось, много всего интересного…
– Флешку передал мой друг. Он тут. Они сильно его избили. Ему нужна медицинская помощь. Помогите, пожалуйста, - попросила я нервно. Все мои мысли были о Диме.
– Без проблем, организуем помощь, - согласился Крет.
– Где он?
– Вон там! Его ваши люди тоже на пол положили!
Крет крикнул пару слов охраннику, который стоял рядом с Димой, наведя на него ствол, и тот моментально отошел в сторону. Я бросилась к Диме, рухнула рядом с ним на колени, взяла за руку. Дима был весь в крови, лицо начало распухать от ударов, но он был жив, дышал и даже улыбался. Но глаза его казались стеклянными, словно Дима испытывал ужасную боль.
– Любимый, как ты? – всхлипнула я, стараясь быть сильной и смелой рядом с ним.
– Почти в порядке. Прости, - вдруг сказал Дима и сжал мои пальцы.
– За что?..
– Из-за меня ты пострадала. Прости, синеглазая, - повторил Дима. – Виноват.
– Ты ни в чем не виноват! Ни в чем! – сказала я, прижимая к щеке его сбитые костяшки. Дима улыбнулся, но его улыбка быстро погасла – он потерял сознание. Я на мгновение забыла, как дышать – так сильно испугалась за Диму. Меня словно под обжигающе горячий душ сунули, а после окунули в ледяную реку. Но я все же взяла себя в руки. Решила, что сначала должна помочь Диме, а потом уже кричать, плакать и истерить. Поэтому быстро нащупала пульс, посчитала, выдохнула. Пульс был – он частил, словно Дима только что пробежал стометровку. И дыхание тоже было – частое и неглубокое.