По острию лезвия. Нравственно-публицистический очерк
Шрифт:
Сказать, что на банк, возглавляемый Арсамаковым, обрушился шквал проверок – ничего не сказать. Наши «правозащитные», ошалевшие от «демократии» СМИ писали и о причастности банка к афёрам, связанных с авизо, и об отмывании денег, и о многом другом – договорились аж до того, что в загородном доме предприимчивого кавказца функционирует лагерь боевиков. Разжигаемое чувство ненависти враждебными силами с обеих сторон обернулось для Бакара крайне печальным исходом – его убивали. Выжил, поверьте, чудом. А вот криминала в финансовых действиях его найдено не
Как должен был воспринять всё это, о чём думать, стенать человек, переживший чудовищную несправедливость, догадаться не сложно. Но тем труднее вообразить себе то, что предпринял после этого Бакар. В разгар «второй чеченской войны», приехав в Будёновск, где разыгралась трагедия, от которой содрогнулся мир, передав лекарства в местную больницу и возложив венок на могилу павших от нашествия слуг сатаны, он, стоя потом в часовне у Святого креста, вспомнил ни что-то, а библейское изречение: в начале было слово и слово это было Бог.
Стоит ли говорить, что в годы разбойной перестройки истинно божественное слово было забыто начисто. И народ, великий народ, оказавшись в руках бессовестных особей, стал терять свой иконописный образ. «Если бы в армейских штабах и некоторых чеченских аулах побольше читали Льва Толстого, Лермонтова, люди с обеих сторон не бросались бы друг на друга с таким ожесточением». Это реченье Бакара, за которым последовали и не менее значимые дела.
Президент Московского индустриального банка Абубакар Арсамаков стал одним из организаторов культурно-образовательной акции, проводимой совместно с общественно-политическим движением «Россия» и государственным газетно-журнальным объединением «Воскресенье». Десятки тысяч экземпляров художественной, образовательной, прикладной литературы, приобретенные на средства банка, начали поступать на «кровоточащий континент» – в самые горячие регионы Чечни, Дагестана, Ингушетии, Ставропольского края, Ростовской области. Поступок подлинных, а не энтвэшных болельщиков за народ нашёл широкую поддержку у всех, для кого отечество и патриотизм – не есть убежище для негодяев. В акции приняли участие министерства обороны, культуры, образования, внутренних дел России. Около 30 тысяч книг – этих настоящих учебников жизни, пополнили школьные и общественные библиотеки разорённых районов Северного Кавказа. Правда, многие из этих библиотек надо восстанавливать, строить заново. – «Будем строить, – заверил А. Арсамаков, – мы же не Иваны, не помнящие родства».
Просвещение народа…Просвещение любовью, которое в молитвенных текстах напрямую связано со светом. В его функции – разгонять тьму, что равнозначно очищению от греха. Самодержавною рукою сеял просвещение царь Пётр, понимая, что именно с него начинаются все новые дела и реформы. Это внушал, к сожалению, безуспешно, Николаю I Александр Пушкин. Этим занимались, ликвидируя безграмотность, настоящие коммунисты, преуспев на сём поприще в отличие от потуг нынешних «демократов».
Вольно или невольно, но к этой мысли пришёл и Абубакар Арсамаков, взваливший на плечи свои ещё и обязанности председателя новой общественной организации – «Объединение граждан, вынужденно покинувших Чеченскую Республику».
Хорошо помню атмосферу, витающую на одном из первых конгрессов этого объединения: «Все мы, а чеченцы в первую очередь, за годы великой трагедии стали такими политиками, что не верим уже сами себе, – звучало лейтмотивом в выступлениях собравшихся, – И так будет, пока не усвоим, что война в Чечне – коммерческая война, а организуется она в основном людьми, покинувшими республику. Вон и Масхадов отправил свою семью в Малайзию, а наших детей призывает к «джихаду», толкая их в рай с гранатомётами. Мы – наивные люди, нас – нагло используют. И в том, что творится у нас, – наша вина. Должны же мы это понять и сбросить сами с себя маску фанатизма и терроризма. Всем нам необходимо сделать могучее усилие, чтобы воля и энергия слились воедино, чтобы весь народ жил одной неотвязной мыслью – залечить раны внутри страны, чтобы была Чечня собранной, скромной и работающей – пока не будет восстановлена честь. И пусть все услышат не грохот чеченской войны, а шум от всеобщего усердного труда во имя свободы и благоденствия народа».
Да, такие прозрения дорогого стоят. Как и стремление восстановить правду о своём народе. Этой цели неплохо послужит инициируемое и оплаченное Арсамаковым издание книги «Чеченская история», к которой он сам написал великолепное предисловие. Этому должна была послужить научная конференция, хлопоты по организации и содержанию которой опять же взял на себя Бакар. В ней приняли участие политики, обществоведы, деятели культуры, науки и образования – интеллигенция, в общем. Правда, что и требовалось ожидать, эта непростая публика выдала такой широкий и противоречивый спектр взглядов на проблему, особенно на взаимоотношения Чечни с Россией, что потом академик Гакаев, вызвавшийся подготовить по материалам конференции монографию, просто за голову схватился и ушёл в мир иной, не закончив работы.
Конечно, в каждой национальности много чего намешано. Но всё-таки в душе любого народа есть то главное, благодаря чему он становится узнаваемым, признаваемым, индивидуально значимым и привлекательным. Если для нас, русских, по очень меткому определению Достоевского всепоглощающей чертой является всемирная отзывчивость, то для чеченцев – это честь, стремление оставить после себя добрую память. Они избегают делать то, что по их народному понятию считается стыдом. Странно, но эти благородные характерные свойства особо отметил у ичкерийцев человек, проклятый ими – генерал Ермолов.