По прозвищу Ворон, Двойник
Шрифт:
Нажав на сброс, бывший омоновец снова набрав номер.
– Привет, Гена, это я... Все нормально, да... Значит, распоряжения будут такие - доставай наш арсенал, тот, что в зеленом ящике, пару гранат и "кипарис", можно даже без глушака. Будешь нужен мне лично. Завтра, похоже, придется немного пошуметь в самом центре города. Готов?.. Ладно, утром позвоню... Пока...
Опустив стекло на дверце, Кай полной грудью вдохнул ворвавшийся в прокуренный салон автомобиля прохладный свежий воздух с Невы, долгим задумчивым взглядом проводил проехавшую мимо по набережной машину "скорой помощи" с
"Вряд ли Алтаец, которого ищет вся мусорня города, лично приедет на место встречи со стюардессой, - думал он.
– Хотя, зная его натуру, вполне можно предположить и такой вариант. Увидеть смерть врага собственными глазами - это дорогого стоит! Может, и рискнет... Тогда было бы вообще все просто, как три копейки! Ну, а если к Спасу подвалят лишь посланные им на ликвидацию тупоголовые быки, мы тоже внакладе не останемся и за пацанов должок возвернем".
Капитан Логинов
– В отношении нигерийца принято, решение о прекращении всех оперативных мероприятий, - сказал Корнач.
– Это приказ из первопрестольной...
Известие о поступившем из самой Москвы распоряжении прекратить разработку черномазого наркодельца Лероя, как и предполагал Логинов, произвело в УБНОНе ни с чем не сравнимый эффект.
Мужики, так долго пытающиеся изобличить проклятого нигерийца в торговле наркотой, плевались от злости и возмущения, поливая столичных генералов крепкими словами, сложенными в длинные тирады.
Всем без исключения было ясно: несмотря на полуофициальную мотивировку, связанную с родством Лероя с нигерийским монархом, отдать такое распоряжение мог лишь тот, кто лично имел гешефт с питерской торговли героином и "коксом".
Круг окончательно замкнулся - все знали правду, но были лишены возможности доказать ее де-юре. Потому что нельзя, и точка.
– Херня! Все равно мы что-нибудь придумаем!
– разлив по стаканам оставшуюся водку, махнул рукой Валера Дреев, ставший после ухода Логинова начальником отдела.
– Я этому черножопому Устрою райскую жизнь под пальмами! Я его сделаю, как последнего лоха, он у меня еще будет ботинки целовать, поливая их горячими шоколадными слезами!
– распалялся, стуча по столу и грозя крепко! сжатым кулаком неуловимому наркодельцу, взмыленный и растрепанный капитан. Давай выпьем, старик!.. Пошли все... сам знаешь куда!
– Давай, благословясь, - поддержал Логинов, опрокидывая содержимое стакана и закусывая маринованным шампиньоном из банки.
– Конечно, достанешь, куда ты денешься. Главное поймать его на такой крючок, с которого он уже так просто не слезет. Если факт налицо, даже приказом из столицы дело не замнешь. Хотя, скорее всего, тоже лажу какую-нибудь придумают, но это уже совсем другое дело, можно и побрыкаться... В любом случае, если в конце концов удастся этого козла посадить, считай, что не зря будешь получать свою будущую ментовскую пенсию. Тут и звездочки на погоны посыплются, и благодарности от начальства, подыгрывал Константин, зная характер и честолюбие Дреева.
– Знаешь, а я его возьму и подставлю самым примитивным образом! Затолкаю под сиденье "порша" пакет с "белым снегом", а за ближайшим углом уже будет
– Оно, конечно, можно и так, - пожал плечами Логинов, закуривая сигарету, - Только порошка в таком случае много надо, не меньше упаковки. Иначе Лерой запросто может заявить, что, дескать, в вашей стране употребление "дури" - дело сугубо добровольное и неподсудное, а то, что вы, грозные и страшные дяди в камуфляже, нашли его смехотворную заначку в два грамма, для прокурора и выеденкого яйца не стоит. И если нечто похожее в результате твоей подставы случится, тогда уж точно мало не покажется... Большие звезды, прикрывающие задницу Лероя, начнут метать громы и молнии в наших отцов-командиров, а те, будь спокоен, в свою очередь отыграются на тебе по полной программе.
– Значит, нужно раздобыть килограмм, - спокойно, с расстановкой сказал Дреев, не спуская с Кости блестящих то ли от водки, то ли от азарта серо-зеленых глаз.
– И тогда он уже не отвертится. Потому как ни одному облеченному властью мудаку не придет в голову, что кто-то сильно шизанутый из УБНОНа может просто так взять и ради подставы "спалить" товара на двести кусков "зеленых"! Да и где бедным питерским ментам с башлями, равными оплате одного суточного дежурства американского копа, взять столько неучтенного порошка?!
– И где же ты, если не секрет, собираешься искать такую прорву героина? недоверчиво улыбнулся Логинов.
– Надо подумать, - невозмутимо, словно речь шла о коробке "сникерсов", бросил Дреев.
– Была бы цель, а способ мы обязательно найдем! Поскребем по сусекам, глядишь - чего и обнаружится!
– Дерзай! Если что, можешь всегда рассчитывать на мою дружескую поддержку! А сейчас мне пора, надо еще немного поковыряться в бумагах, которые подсунул генерал.
– Ну что же, насчет Лероя - ловлю тебя на слове. Понадобишься - выдерну среди ночи прямо в трусах, понял?
– Дреев крепко стиснул широкую жилистую ладонь друга.
– Яволь, герр офицер, натюрлихь, - бросил на прощание Костя, сделав соответствующее движение Рукой, за которое Корнач с его хрестоматийными понятиями о чести и родине наверняка не ограничился бы только устным порицанием.
Покинув отданное операм из УБНОНа тесное помещение, Логинов прошел по выстланному ковровом дорожкой коридору, свернул на лестницу и поднялся на этаж выше, где находился его персональный кабинет.
Зашел, запер дверь изнутри и, достав ключи, открыл вмонтированный в стену сейф.
Там, на полке, лежала объемистая папка с материалами по наемному убийце по прозвищу Ворон, которую сегодня утром передал ему генерал и с которой предстояло ознакомиться как можно более детально.
Ворон
Диана наконец сдалась:
– Ну и что от меня требуется, чтобы мы разошлись по-хорошему?
– Позвони Герману Иванько, - объявил Ворон, - и пригласи его на разговор со мной. Прямо сейчас. Больше ничего. Остальные условия примирения мы обсудим уже непосредственно с ним. Кстати, деньги со счета "Наследия" уже за бугром или еще здесь, в Питере?