По пути Ориона
Шрифт:
Вдруг, появился ещё один звук, более знакомый. Шуршание, будто кто-то шёл по траве, изредка ломая под собой сухие ветки. Мариа не могла посмотреть вниз, но поняла- это идёт она. Куда? Зачем? Девушка приложила усилия остановиться, но не тут то было. Она шла не по своей воле и скорость всё увеличивалась и увеличивалась. Мариа чувствовала что бежит. Ветви нещадно били её по лицу. Ноги цеплялись за торчащие из земли коряги. Но она не могла упасть. Хотела, но не могла. " Я так быстро никогда не бегала". — Подумалось ей, когда она перестала чувствовать под ногами землю. Она летела, неслась навстречу чему-то. Темнота не выдавала свои тайны и только холод становился всё сильнее и сильней. Мариа не могла пошевелить губами, веки стали тяжёлыми, но закрыть глаза тоже не получалось. Холод, начинавшийся как лёгкая прохлада, завладел её телом. В кромешной темноте, впереди что-то сверкнуло. Какой-то
Мариа рванулась чего было сил и откинув одеяло села на кровать.
— Сон? Сон! — Внутри Мариа всё тряслось. Сердце, бешено стучавшее так, что отдавалось в висках, медленно успокаивалось. Девушка смахнула со лба пот и снова плюхнулась на подушку. В комнате никого не было. Раннее солнце только-только осветило макушки домов и утренняя тишина не могла не радовать её. Осознание того, что всё произошло во сне, а не наяву, подняло ей настроение. Девушка хихикнула, постыдив себя за слабость во сне:-"Трусиха". Меж тем в комнату вошёл Дик. Его походку она не спутает не с чьей. Широкими, уверенными шагами, он преодолел расстояние от двери до стола и обернувшись к Мариа, улыбнулся и поприветствовал её:
— Доброе утро! Вставай, умывайся. Хию сейчас накроет на стол.
Рассказать о сне девушка не захотела. Да и что такого было в этом сне?
— А где Ентри?
— Там… — Махнул рукой в сторону кузницы Дик. — Примеряет новый наряд.
Впрочем, Ентри долго ждать не пришлось. Вместе с кузнецом он зашёл в дверь, откинув назад жилетку, тем самым, демонстрируя новый предмет одежды. Кожаный ремень чуть сползал на бёдра. Левая рука Ентри плавно переместилась на рукоять, спрятанного в деревянные, обшитые кожей и окованные железом ножны, меча. Дуко, по-отцовски похлопал мальчика по плечу, попросив показать его подарок и тот, не скрывая своей радости, достал меч. Ночная неуверенность, по поводу этого подарка прошла, как только в его руках оказался он, подчёркивающий мощь хозяина. Меч блеснул в первых лучах солнца. Свет прошёлся по его граням и спрятался за гардой. Прямой и тонкий, он смотрелся в руках Ентри, как какой-то символ совершенства и свободы.
— Смотри Ентри, этот меч прослужит тебе долго, если мысли твои будут чисты, а сердце храброе. Я сделал его лёгким и острым, твёрдым и прочным. Он должен стать частью тебя. — Кузнец смотрел Ентри прямо в глаза, ища там силу и храбрость мальчика. Уверенность в том, что его детище послужит на благо хозяину.
Дикин медленно, будто зачарованный, взял оружие в руки и разрезал им пару раз воздух. Меч и вправду оказался очень лёгким, одинаково тонкий, практически по всей ширине и отлично сбалансирован.
— Отличный меч. — Вернув его хозяину, оценил Дик. — Легкий как ветер, но твёрдый как камень.
— Лентибр!.. — Воскликнул Ентри. — Я назову его Лентибр- ветер дующий в "долине плачущих камней"!
— Отлично! — Восторженно закричала Мариа, захлопав при этом в ладоши. Остальные одобрительно кивнули. После чего Дуко, решивший, что на этом церемония вручения должна быть завершена, пригласил всех на завтрак.
Завтрак, к сожалению ребят, не затянулся. Пару ломтиков хлеба, да молоко. Дальше задерживаться нельзя. Ночное появление охранников, заставляло беглецов действовать быстро и решительно. Но подарок кузнеца явно притупил осторожность Ентри, он любовался им, тренируясь в умении доставать его из ножен, чем стал раздражать Дика.
— Это тебе не игрушка. — При этом Дикин сильно сжал эфес своего меча. — Это оружие. Страшное и опасное. — Но слова Сараллона остались только словами. Наконец, когда первые селяне стали прохаживаться по дороге, кто в поле, кто на пастбище, троица покинула хозяйство мастера Дуко. Быстро, стараясь остаться не замеченными, пересекли дорогу и достигли подлеска и чтобы не терять из виду дорогу, двинулись на север. План Сараллона был и прост и труден одновременно. Идти строго на север, как минимум до реки Донтир, на дорогу стараться не выходить, но пробираться по лесу и ночевать под открытым небом. Пока у ребят были силы, Дик спешил, не редко переходя на бег, а настроение остальных, видя продолжающееся бегство, ухудшалось с каждым шагом. Остановок почти не было, только на обед, но короткий.
— Тебе не холодно? — Спросил Дик, укутывая Мариа в одеяло.
— Пока нет.
— Тебе нельзя мёрзнуть. Ентри прижмись к ней. — Эта просьба оскорбила мальчика. С чего это он должен прижиматься к ней. Правда, ночью в парке они уже спали прижавшись друг к другу, но это тогда… Эх, спорить с Диком всё равно бесполезно. Ентри неохотно лег возле Мариа, что вызвало лёгкую улыбку на лице девушки.
Лёжа на настиле из еловых веток, прикрытых шерстяным одеялом и укрытая ещё одним таким же, да ещё под боком сопел Ентри, Мариа чувствовала себя если не королевой, то принцессой точно. Мальчик, как ему и было велено, прижимался к спутнице, но, скорее из-за того, что замёрз сам. Уж больно интенсивно он натягивал на себя одеяло и без конца кутался в нём.
Тем временем на небо высыпали звёзды и Дикин не заметил сам, как стал их считать. Странное занятие- считать звёзды. Ты смотришь на них, пока не затекла шея, пытаясь охватить всё небо, но сбиваешься где-то около ста, и всё равно, каждый раз начинаешь сначала, зная, что всё же не удастся их пересчитать.
Небольшой костерок тихо потрескивал, глухой звук филина, раз за разом нарушал тишину и лёгкий ветерок, наконец, убаюкал Дикина.
Сколько он проспал, Сараллон не знал. Минуту, час? Вокруг всё было по-прежнему, но что-то неладное творилось на сердце. Он заглянул под ель. Ребята не просыпались, Ентри сжавшись в клубочек, лежал возле Мариа, а девушка тихо спала и спокойствие замерло на её лице. Дикин вернулся к костру. Ветер усилился. Языки пламени бросались в разные стороны всё с новой и новой силой. Быстро холодало. Несвойственно для этих мест. Вдруг Дик ощутил, как молчит лес. Молчали деревья, молчал филин. Даже ветер вдруг замер, не решаясь нарушить эту тишину. Гробовое молчание. Вместо этого слабо нарастающее щёлканье. Сараллон напряг зрение, но в темноте ничего не было видно. Он подбросил в огонь хворост. Щёлканье стало настолько сильным, что не надо было прислушиваться. Вот-вот хранитель странного звука появиться у костра. Дик подскочил к ели. Мариа всё также без движения лежала на еловой лежанке, но лицо её выражала боль и страх.
— Мариа проснись! — Дикин безрезультатно тряс девушку за плечо, она побледневшая лежала как в коме, открывая рот в попытке закричать, но ни звука не было слышно. Проснулся лишь Ентри. Он, съёжившись спросонья, не понимал что происходит, но по состоянию Дика понял- что-то серьёзное.
— Ентри! Разбуди её. — Крикнул Сараллон и с этим выскочил из-под ели.
Поляна перед елью была покрыта белым инеем, который наступал на ночлег беглецов. Слабый костерок тускнел. Сараллон выхватил из костра палено и осветил землю. Множество паучков белого цвета надвигались на него, оставляя вместо следов кристаллики льда.
— Мариа проснись! — Что было сил крикнул Дикин и это был крик отчаянья. Ни меч, ни другое оружие не в силах было остановить их. Островком не захваченный ими оставался костёр, пламя которого как могло, отгоняло от себя белую гвардию. Но и он слабел.
— Мариа проснись! — Кричал Дикин, отгоняя факелом новые и новые волны захватчиков. Из под ели появился только испуганный Ентри, но увидев сражающегося с армией белых пауков Сараллона, выхватил свой Лентибр и бросился на помощь. Правда, после первого насаженного на клинок паука, мальчик понял, что перед толпой мохнатых, белых насекомых, меч ему вряд ли поможет, и остановился в растерянности. Увидев прибывшего на помощь Ентри, Дикин всучил ему факел, а сам бросился под ель и через несколько секунд вынес оттуда бледную, дрожащую от холода и страха Мариа.