По рукам и ногам
Шрифт:
– Мне нужно будет покинуть тебя раньше, – Роза в ответ на мой вопросительный взгляд склонилась ниже, поглаживая меня по щеке, и что-то в этом жесте проскользнуло такое отвратительное, собственническое и Ланкмиллерское, – неотложные дела. В порту вас встретит мой человек, так что ни о чем не волнуйся.
Корабль стал медленно замедлять ход, и скоро все заметили крытый изящный катер обтекаемой формы. Пока он маневрировал так, чтобы встать у перекинутой через борт веревочной лестницы, Роза взялась давать Марко последние наставления:
– Смотри, чтоб не причинила
Я даже чуть челюсть не потеряла от такого отъявленного, ничем не прикрытого лицемерия. И маменька прекрасно ведь знала, что я слышала ее указы до последнего слова. Вот каково это, отвыкнуть от изощренной родительской заботы.
– В туалет мне теперь тоже под конвоем путешествовать? – ядовито осведомилась я, спускаясь впереди своего нового надсмотрщика, едва он Розу спровадил.
– А ты как думаешь? – скривился Марко, отпирая светлую дверь каюты.
Комната была куда скромнее, чем та, в которой мне уже довелось побывать, и едва ли большего размера. У стены мягкая на вид кровать стояла, а рядом плетеный столик и доисторическое кресло, обитое дурацкой грязно-красной материей с цветастым узором.
Кровать была отдана в мое пользование, а Марко завербовал себе кресло, в котором утоп, почти так же, как я, некоторое время ранее.
– Знаешь, – начала я, подтянув колени к животу, – это было так очевидно, что меня подставил Чейс. Ну куда Розе еще пойти за моей фотографией?
Конечно, на место работы, там ведь резюме, все такое. Но предателем оказался ты.
– Не драматизируй, пожалуйста, – поморщился Марко, явно не пребывающий в восторге от того, что его окрестили предателем. – Я на Розу работаю черт знает сколько лет, она столько сделала для меня, что поступать иначе было бы абсурдно. И кого я чуть было не обманул, так это ее. Я готов был тебя отпустить, догадайся ты обо всем чуть раньше, пока Роза нас не заметила.
– Прямо рыцарь, – с энтузиазмом похвалила я и тут же тихо добавила, – из-за маменьки Элен умерла…
– Мне очень жаль, – пробормотал парень, запуская руку в волосы, и я едва удержалась, чтобы не пнуть его в коленку.
– Марко! Это самое дурацкое, что можно было сказать в возникшей ситуации!
Судя по выражению лица, он это и так уже понял.
Смешно получилось. Как будто ему и правда жаль, хотя он даже понятия не имел, о ком я.
– Как так вышло, что у Розы все оказалось готово к моему похищению?
– Случайно и вышло, – хмуро отозвался Марко, – как всегда наткнулся на тебя в самом неожиданном месте, потом под миловидным предлогом отлучился позвонить госпоже, а она уже и так готовилась к этой поездке. Выдалась возможность сделать все быстрее, чем мы ожидали.
Интересно, он-то знает, что меня ждет? И даже спрашивать не хочется. Пусть это будет сюрпризом. А цепляться за надежду в таком положении уже глупо. Часов через двенадцать мы будем в порту Антеи, и все будет совсем замечательно.
Я до сих пор не могла и не хотела осмыслить перемены, произошедшие и ожидающие меня в жизни,
– Скажи… насчет сопротивления. Я долго думала, почему в таких государствах, как Витто, удалось избавиться от рабства. Благодаря всеобщему мятежу? Когда даже рабовладельцы на сторону рабов встали, ведь почти у каждого найдется хоть один проданный родственник, а у некоторых и вся семья. А в Шеле разве не также? Отчего там не удается поднять мятеж или организовать действенное Сопротивление? Потому что там в Сопротивлении завелись такие крысы, как ты, да?
– Вижу, я упал в твоих глазах ниже плинтуса, – проворчал парень, складывая руки на груди, – а ведь когда-то я тебе жизнь спас.
А ведь и правда.
Тогда он еще и не догадывался даже, кто я такая.
Да и я, в общем, тоже не догадывалась.
Рискуя своим благополучием, а в худшем случае, головой, он помог совершенно незнакомой девчонке на улице. Вот и думай теперь, есть ли у него сердце.
– А Сопротивление в Шеле совсем бесполезное, да? Они хоть кому-нибудь помогли? Или ты все планы им сорвал?
Марко не успел ответить. За дверью послышались грузные шаги, и парень заметно напрягся, но что-то предпринимать было уже поздно, через пару секунд в каюту валились два мужика в своей униформе больше похожие на механиков каких-то. Да еще и маслом машинным повсюду запачканные.
– Какого черта? – сухо поинтересовался Марко, всю нервозность которого выдавали руки: он аж пальцы заламывать начал.
– Да мы, – начал объясняться первый, поприземистей и пошире, – на хозяйскую дочь пришли взглянуть. Я так по бабам изнываю, а нам еще плыть и плыть, глядишь и выйдет чего. Когда еще на корабле девка-то попадется.
– Ничего у вас тут не выйдет, проваливайте работать! – рявкнул парень.
– Погоди, – прищурился мужик, спокойно оттирая его плечом, и на лице его расплывалось нехорошая похотливая улыбка, – так это ж Розмари из бордель-кафе! Куда ж ты пропала, мы все та-ак по тебе скучали!
Я вжалась в стенку, костеря свою судьбу такими словами, от которых уши б завяли даже у этих грязных механиков-извращенцев. Пиздец в моей жизни рос просто в геометрической прогрессии.
Комментарий к
Для тех, кого терзает эта мысль (если она кого-то терзает).
*Хлороформ - популярное и в меру гуманное средство защиты в городе, где вас могут запросто огреть по голове и сплавить в рабство.
========== Часть 92 ==========
Иногда я испытывала чувство не то что бы радости, но смутного облегчения, когда вспоминала о том, что все о моей грязной работенке в «Шоколаде» я выложила Ланкмиллеру еще в начале нашего знакомства.
И сердце не трепыхалось теперь всякий раз в моменты, когда это досадная истина угрожала всплыть и ткнуться в рожу мучителя в самый неподходящий для оной процедуры момент. И может быть, отчасти Кэри презирал меня именно за этот поганый промысел, откуда мне знать, но такова была цена спокойствия насчет того, что его розовое, блестками усыпанное мнение обо мне, однажды не разобьется о суровую глыбу реальности.