По следам Карабаира Кольцо старого шейха

Кешоков Рашид Пшемахович

По утверждению Балан-Тулхи-Хана, очевидно, искренне­му, потому что он не знал тогда, кто его собеседник, выхо­дило, будто лошади и карабаир либо находятся у самого Гибцо

Абастова, либо, на худой конец, последнему известно их местонахождение. Так что в любом случае они с Вадимом должны побывать у Абастова.

Наконец, Шукаеву импонировало работать с Денгизовым. Может, оттого, что ему вообще был симпатичен этот дело­вой решительный человек, обладающий удивительным даром предвидения, так необходимым

чекисту. А может, Жунид, не всегда отдавая себе в этом отчет, видел в тех приемах уго­ловной тактики, которые применял Денгизов, подтверждение правильности своих собственных выводов и наблюдений.

Полуторка остановилась возле старого, давно не белен­ного каменного забора. За ним виднелась прогнувшаяся че­репичная крыша, позеленевшая от времени, дождей )лтума­нов.

— Собаки нет,— сказал Шахим Алиханович.— Войдем в калитку. Вы, товарищ Базаев, оставьте своих людей во дво­ре. Проводник с собакой будет здесь, за забором, на случай, если кому-либо из них удастся ускользнуть. А остальные — со мной. Да, Вадим Акимович, срочно двух понятых. Сосе­дей попросите...

Калитка оказалась незапертой. Громко заскрипели ржа­вые петли. Все замерли, войдя во двор. Но со стороны дома не донеслось ни единого звука.

— Пошли,— тихо сказал Денгизов.

Дом был старый. Фундамент отсырел и местами облупил­ся, обнажив ноздреватые лысые бока серых камней, из кото­рых он был сложен. Закрытые наружные ставни, давно не крашенные, потрескались и покоробились. К двери вели три каменные ступеньки.

Денгизов осторожно попробовал дверь. Она не поддалась.

— Кто может открыть? Но без грохота...

— Позвольте, Шахим Алиханович, я попробую!

— Пробуйте, Жунид. Мне уже доводилось слышать о вашем инструментарии...

Шукаев заглянул в замочную скважину.

«Врезной, пружинный...» — решил он про себя и обер­нулся, поискав глазами Дараева. Как раз в этот момент тот вошел во двор с двумя мужчинами — пожилым и молодым. Оба чувствовали себя явно не в своей тарелке и опасливо озирались.

— Права и обязанности понятых разъяснили им? — впол­голоса спросил Денгизов.

— Так точно,— ответил Вадим.

— Тогда приступим...

Жунид достал отмычки и деловито принялся орудовать ими. Через несколько секунд замок щелкнул, и дверь открылась.

Обнажив револьвер, Денгизов вошел первым. Из полу­тьмы коридора (в доме все окна были закрыты ставнями) пах­нуло водочным перегаром, табаком и тем характерным кис­ловатым запахом непроветренного помещения, где накануне состоялось обильное пиршество.

В доме было две комнаты, расположенные рядом, вдоль узкой передней. Из одной раздавался довольно громкий храп. Шахим Алиханович, стараясь не шуметь, поочередно подер­гал ручки обеих дверей, но и эти двери были на запоре. Пришлось Шукаеву снова

извлекать из сумки отмычки и демонстрировать свое искусство взломщика.

Понятые испуганно жались к стенке, посматривая на пистолет Денгизова.

— Все будет тихо, не волнуйтесь,— поймал он их взгляд.— Вам ничего не грозит.

Однако Денгизов ошибся. Дальнейшие события происхо­дили довольно шумно.

Жунид провозился со второй дверью гораздо дольше, чем с первой. Она была заперта изнутри и в скважине торчал ключ с той стороны. Оглядевшись вокруг, он взял кусок вой­лока, служивший вместо подстилки для ног, и просунул под дверь. Затем пластинчатым пальцем отмычки повернул ключ в замке и вытолкнул его внутрь. Ключ мягко упал на войлок.

— Откройте сначала вторую,— убедившись, что все попрежнему тихо, сказал Денгизов.

Дверь рядом оказалась запертой на крючок. Шукаев про­сто поддел крючок, вставив отмычку между рассохшимися створками.

— Жунид, вы — со мной — в эту комнату, а Базаев с Вадимом Акимовичем — в другую. Ну, пошли... И не стре­лять: они нужны нам живыми и невредимыми...

Шукаев распахнул дверь рывком, чтобы она не заскри­пела, но не рассчитал и выпустил створку из рук раньше времени. Она сухо и резко стукнулась об косяк.

На полу, на разостланной кошме, в полупустой комнате одетыми спали два человека. Одного Жунид узнал с первого взгляда. Это был одноухий Тау. Второй, огромного роста, ве­ликолепно сложенный, мог быть только Азаматом Мамакаевым, о недюжинной силе и ловкости которого ходили легенды.

Хражея — Азамат. Когда хлопнула дверь, он даже не шелохнулся. Зато Тау мгновенно подскочил и, увидев в две­рях Шукаева и Денгизова, непочтительно пнул своего атамана сапогом...

— Легавые! Смывайся!

Жунид бросился на одноухого, вытянув вперед руки. Он схватил его за полу френча как раз в тот момент, когда Тау одним ударом вышиб раму окна вместе со ставнями и уже занес ногу на подоконник.

Краем глаза Жунид увидел, что Денгизов борется с Аза-матом, которому удалось выхватить у бибиста пистолет. Рука бандита, сжимавшая оружие, была совсем близко. Шукаев ударил по ней кулаком. Прогремел выстрел. Азамат взвыл от боли — он прострелил себе левую ладонь. В это время на помощь Денгизому подоспел Вадим Акимович.

Тау воспользовался заминкой и, оттолкнув Шукаева, все еще державшего его одной рукой за френч, нырнул в окно.

Во дворе сухо щелкнул выстрел, загремели на заборе плохо укрепленные камни, и залаяла овчарка.

— Жунид и Вадим,— берите проводника с собакой — и в погоню! Быстро, здесь без вас справятся! — крикнул Ден­гизов.

Жунид, не раздумывая, выпрыгнул в окно. Дараев — за ним. Когда они выбежали на улицу, проводник с трудом сдер­живал бесновавшуюся на поводке овчарку.