По следам обречённых душ
Шрифт:
Он отвлёкся от видов за окном и удивлённо осмотрел новую соседку по парте. Почему-то эта девушка вызывала в Лании гнев, на который, как ей казалось, после проделок Валтиса, она просто неспособна. Малер перевёл взгляд и встретился с глазами Лании, стоящей у входа. Сделав робкий шаг назад, она опустила свои и сдавила ремешок сумки.
— Ты это, остынь. Я, пожалуй, сяду подальше, а то ещё затылок мне пробьёшь, своими ручищами.
Люксальта даже не успела среагировать, кок Эльтен бросился по ступенькам наверх. Её взгляд проследил за его направлением, а после она тихо рыкнула. Лания от неожиданности посмотрела на подругу, а после заметила и её явный раздражитель.
Почти на самом последнем ряду,
— Ты чего тут шипишь? Ядом поперхнулся? — Эльтен, хохотнув, нагло подвинул друга, перелез через него с задорной улыбкой и уселся рядом.
— Ингелео! Тебе оттуда лучше не спускаться! — пригрозила Люксальта.
Элисар вынырнул из-за сумки, сделал каменное лицо, и упёр взгляд в затылок впереди сидящего. Контрайн залился звонким смехом, хлопнув друга по спине.
— Хватит ржать, — отчеканил Ингелео, шлёпнув Эльтену подзатыльник.
— Да вы сговорились или что? — возмущённо забурчал солнечный мальчик. — Я тебя сейчас выпихну отсюда, полетишь к Люкс прямиком и домашешься своими культяпками.
За этим зрелищем наблюдала добрая половина студентов аудитории, однако их внимания препирка не задержала, все принялись и дальше сплетничать. Лания улыбнулась, подхватила Люксальту под руку и мотнула головой в сторону парт. Подруга недовольно выдохнула, походя на быка, — показалось даже, что из её ноздрей вылетел пар, — а после-таки двинулась с места, усаживаясь за парту рядом с Ланией. Прозвенел мелодичный звонок и в аудиторию зашёл профессор Долин, преподающий арифманитику2. Разговоры стихли.
Студенты достали тетради и письменные принадлежности, неохотно прерывая обсуждения насущной и взбудоражившей темы. Эта пара, как и многие другие, выходила совмещённой с другим курсом и преподавателю приходилось занимать делом одних студентов, а с другими работать. Лания обратила внимание на парту Малера, где с надменным видом сидела Калеса, которая поправляла волосы и фыркала на слова соседа.
«Надо же, как они быстро сдружились. На Малера не похоже», — подумала Лания, прежде чем вновь вспомнить о свитке. Ей не давала покоя та битва и шныряющие в ночи тебрарумы, из-за которых она неосознанно стала бояться тьмы ещё больше. Раньше при виде тёмного угла, она с ужасом представляла, как из него выходит Валтис с хищным оскалом, но теперь же, ей представлялось, что следом появлялись и тенадасеры. И без того переполненная копилка страхов увеличилась в размерах.
Что если тебрарумы вернутся за ребятами? Если, не дай Светлая Дева, утащат с собой или вовсе убьют их? Или им нужен был не свиток? Может её предположения ошибочны, и они приходили за чем-то другим? Только она успела прогнать в голове эти мысли, как к ней повернулась Люксальта, склонилась над партой и с серьёзным видом зашептала:
— Думаю, нам надо посмотреть свиток ещё раз. А после, точно не будет лишним, отдать его преподавателям, пусть сами разбираются.
Лания качнула головой, приготовившись слушать профессора.
По аудитории пронеслись короткие звуки оповещения об обращении. Из динамиков зазвучал строгий женский голос:
— Следующим студентам явиться в деканат немедленно: Флатэс Игнэйр, Ингелео Элисар, Люксальта и Эльтен Контрайны, Калеса Амкапир, Лания Нобилиа и Малер Присфидум.
Сообщение повторили ещё раз, прежде чем Лания смогла усвоить информацию и прийти в себя. Сердце заколотилось в груди от нарастающих нервов, по телу прокатились покалывающие волны страха. Одногрупники зашептались, поглядывая на названных студентов, пока виновники торжества переглянувшись между собой, начали неспешно собирать вещи. Ребята недоумённо перекинулись
Только на Ланию обратилось внимание сокурсников, как она боязно съёжилась, вжав голову в плечи и уперев глаза в пол. Она слышала, как студенты шептались между собой: «Это они разбили окна?», «Вот и вандалы», «С ума сойти, это они устроили?». Шестёрка студентов покидала аудиторию под неутихающие перешёптывания и заинтересованные взгляды. Уже у кабинета декана, они встретили Флатэса, махнувшего друзьям.
— Ну, вот и настал час казни, — поэтично проговорил Флатэс, задорно усмехнувшись.
— Ты вообще когда-нибудь затыкаешься со своими шутками? — недовольно высказался Ингелео, вперив в задорного парня обжигающе ледяной взгляд.
— Ты ещё заплачь. Мне как-то приходится терпеть твои ехидства, вот и ты будь добр. — Беззаботно пожал плечами Флатэс.
— Одьювер?, — выругался Инглео.
— Будь здоров, — непринуждённо выпалил Флатэс.
После чего уже семёрка «преступников» вошла в кабинет декана.
***
Хабитария? — один из обязательных предметов, изучающих существ, обитающих в Зазавесье.
Арифмантика? — наука, изучающая разные своего рода вычисления, касающиеся так же проведения атак и боёв. Предмет представляет собой курс, который значительно поможет и в торговой сфере, и в боевой, и любой другой, где могут потребоваться расчёты. Арифмантика имеет как базовый курс, так и факультатив с более углублённым изучением предмета.
Одьювер? — скверные ругательства на старо-кувельском.
========== Глава 10. Алеющая память. Часть 2 ==========
Штаб сопротивления
Шум бурлящей крови закладывал уши вместе с шоком и пронявшим тело страхом. Руки волнами пронимала дрожь, стараясь охватить разум, ещё не отошедший от подавляемых до того эмоций. Горечь сдавливала горло, не давая нормально продохнуть. Воздух с трудом пролазил в лёгкие, потому Эпкальму казалось, что он почти и не дышит вовсе, от представшей его глазам кровавой картины. Лежащий перед ним Сэлд походил на мертвеца: на нём не было ни одного места, которое бы не пропитала кровь, заполняющая воздух солоноватым запахом, неприятно ударяющим в нос; глубокие, явно колотые, раны уходили вглубь по бокам, Эпкальм ввел другу несколько ампул заживляющего средства, стянул с себя плащ, изорвал и постарался замотать на Сэлде, чтобы остановить кровотечения; бледные губы и лицо буквально кричали о том, что товарищ уже наполовину труп, хотя было понятно, что это из-за большой кровопотери; ссадины усеяли руки и лицо, разодранная местами одежда, походила на лоскуты.
Сопротивленец уже и не помнил, как прибежал Глорас вместе с парнями из его отряда, как они водружали тело сильно израненного товарища на носилки и как принесли его в штаб, оставляя того на милость Гловиль и Скафии. В памяти застыл ужасающий образ почти не дышащего Рафспита, который, по-видимому, из последних сил полз к штабу. Вообще удивлял тот факт, что он сумел добраться с таким внушительным списком ранений, хотя Аноильтенс догадывался, что друг использовал залечивающие капсулы.
В кабинет медитрии Эпкальма не впустили, оставили ждать новости за дверью. За время, проведённое по эту сторону, он успел подумать о том, что Сэлд не оправится от ран, что не выживет, и командир снова его потеряет, толком не вернув. Тревоги обуревали его до такой степени, что, пока сидел под дверью он и заметить не успел, как наступило утро. Лидер бегло посмотрел в окно. Небо хмурилось, холодный свет проскальзывал внутрь. Ребята из отряда разместились на креслах в соседней комнате, так и не сумев отодрать лидера от стены у комнаты в «ад». Эпкальм видел во всём плохие предзнаменования и уже готовился рвать волосы на голове, когда дверь, наконец, открылась.