По следам султанов и раджей
Шрифт:
Проникновение цивилизации, несомненно, отвечает чаяниям населения Раджастхана, однако прогресс, как известно, несет с собой и постепенное исчезновение традиционных форм общества и его культуры. А последняя, хотя и обладала слабыми сторонами, все же относится к прекраснейшим страницам наследия индийского прошлого.
Сокровище пустыни
В центре Раджастхана, посреди венка невысоких вершин, укрытое от нескромных взглядов, хранится самое драгоценное сокровище пустыни Тар. Сокровище, оригинальный блеск которого не смогли уничтожить ни интриги неприятелей, ни неблагоприятная судьба. И сегодня оно сокрыто от глаз азартных туристов, разъезжающих по стране в поисках таинственных памятников древности. Цену
Первоначально это была торговая станция на старом шелковом пути, проходившем через пустыню Тар. Позднее вокруг нее поставили крепостные стены, и она превратилась в неприступную крепость, с одной стороны, стерегущую путь в центральные, более богатые, районы Индии, а с другой — дающая безопасное убежище индуистам от преследований мусульман.
Мне долго не давала покоя мысль, как такой город мог возникнуть в этой негостеприимной пустыне, среди песчаных барханов, скалистых отрогов и каменистых равнин, усеянных некрупной галькой? Откуда брали материал для крепостных стен и домов? Каким образом население обеспечивалось родовольствием? Как поддерживалась связь города с окружающим миром?
Убедительный ответ на все эти вопросы я мог получить, только побывав на месте. Оставалось решить лишь вопрос: как попасть в Джайсалмер? За несколько лет до моего первого приезда в Индию добраться туда было действительно весьма трудно. В то время туда еще не вела железная дорога. В настоящее время три раза в неделю туда отправляется пассажирский поезд, связывающий Джайсалмер с более развитыми, цивилизованными областями Индии. Таким образом железная дорога открыла двери потокам туристов.
Однако нельзя сказать, что двери в Джайсалмер открыты для туристов настежь. Развитию туризма мешает отсутствие регулярного авиационного сообщения с западным Раджастханом. Вряд ли турист станет жертвовать на короткое посещение Джайсалмера целую неделю. Действительно, на поездку из Дели до Джайсалмера и назад уходит неделя. Так, если выехать из Дели в понедельник скорым почтовым поездом, то в Джодхпур (там надо делать пересадку) можно добраться примерно во вторник в полдень. В тот же день вечерним поездом надо продолжить путешествие. И тогда в Джайсалмер удается попасть лишь в среду к обеду. Не успеет турист даже просто побродить по городу, как на город опускается ночь. Конечно, можно переночевать в спартански оборудованном туристическом бунгало, четверг посвятить осмотру достопримечательностей и в тот же вечер снова спешить на вокзал, чтобы успеть на ночной поезд. И если запыленный и измученный, но живой и здоровый турист выйдет из вагона на платформу делийского вокзала в субботу утром, то можно считать, что он родился под счастливой звездой.
Таким образом добирался до Джайсалмера и я во время своей первой поездки в Индию. Однако с 1973 г. до Джодхпура регулярно летает самолет, а в Джайсалмере построено несколько гостиниц. Так что жемчужина пустыни сегодня открыта любому, кто пожелает ее увидеть.
Что касается моего путешествия в Джайсалмер, то я совместил его с поездкой на святую гору Абу. От станции Абу–Роуд я решил добраться до Джодхпура скорым ахмадабадским поездом, а далее, если все будет в порядке, меня проводил бы мой знакомый.
Я очень кстати вспомнил о своей давней переписке с одним студентом (он родом из Джодхпура). Несмотря на то что я никогда его не видел, я все–таки решил обратиться к нему, и мне повезло. Мой знакомый сообщил, что будет рад сопровождать меня, правда при одном условии, если наша встреча состоится в субботу.
Итак, ночь с пятницы на субботу застигла меня на вполне современном джодхпурском вокзале. Там в распоряжении пассажиров есть удобные комнаты для отдыха, над входом в которые висят английские надписи: «Railwai Retiring Room». За весьма небольшую плату тут может переночевать любой транзитный пассажир первого и второго классов.
Комната для отдыха удивила меня своей чистотой и наличием элементарных, но в условиях Индии необходимых удобств. Главное, там был душ. После того как вся дорожная пыль была смыта, я лег и заснул крепким сном, несмотря на то что под окном целую ночь гудели локомотивы. Дело в том, что Джодхпур — важная узловая станция, от которой разбегаются дороги разной колеи в пяти направлениях: в Дели, Ахмадабад, Биканер, Покаран и Бармер.
В субботу утром я высматривал на вокзале господина Паливала, теперь уже преподавателя истории в местной средней школе. Я все–таки надеялся, что он проводит меня до Джайсалмера, где у него, оказывается, жили родственники. В то время железной дороги до самого Джайсалмера еще не существовало, и конечной станцией оставался Покаран. Оттуда надо было добираться по разбитой и запорошенной песком дороге на стареньком рассыпающемся автобусе, за которым на протяжении нескольких часов пути тянулся огромный хвост серо–желтой песочной пыли.
Дребезжащие вагончики покаранской местной узкоколейки пробежали свои 160 запыленных километров за неполных семь часов. Мы вышли на конечной станции и окунулись в самое пекло полуденного зноя. Впереди нас ждало еще около 100 километров по почти безлюдной пустыне. Сквозь пеструю галдящую толпу, собравшуюся у крошечной станции, к нам пробрался рослый раджпут и предложил продолжить путешествие на ездовых верблюдах. Верблюды лежали возле станции, поджав под себя ноги, словно высокие барханы. Я уже однажды имел возможность совершить короткое путешествие на верблюде и знаю, что для неопытного человека это весьма сомнительное удовольствие. Длинноногий иноходец шатается из стороны в сторону, и с его горба твердая почва кажется неимоверно далекой. Нет, такой вид транспорта нам явно не подходил. Однако, чтобы не обидеть раджпута, мы сказали, что не хотим путешествовать так медленно и подставлять себя надолго безжалостным лучам мартовского солнца. Не подходила нам и более удобная и надежная воловья упряжка, ведь эти флегматичные животные передвигаются еще медленнее, чем верблюды.
Выбор пал все же на автобус, астматический мотор которого все чихал и кашлял. Благодаря тому что мой экскурсовод знал водителя или, возможно, кого–то из членов его семьи, мы каким–то чудом успели втиснуться на переднее сиденье, которое обычно является своеобразным super class — «высшим классом» и, следовательно, стоит немного дороже, чем места на деревянных лавочках в самом автобусе. Однако мы так или иначе не прогадали: за несколько рупий мы купили надежду, что через каких–нибудь три–четыре часа будем у цели. Правда, если ничего не случится.
Однако в последний момент к автобусу подошли два солдата индийской армии, видно пограничники, и потребовали показать мои документы. Вид на жительство и чехословацкий паспорт явно ни о чем им не говорили. Для них было ясно лишь одно, что я не англичанин и не американец, которых они нередко задерживают в районах, прилегающих к границе с Пакистаном. Пограничники спросили меня на хинди, как долго я собираюсь пробыть в Джайсалмере и что собираюсь там делать. Мой ответ им, очевидно, приятен: уже давно они не видели иностранца, у которого было бы желание тащиться на край света, к тому же по пустыне, лишь для того, чтобы осмотреть исторические и культурные достопримечательности Джайсалмера. Они взяли с меня обещание на обратном пути зайти отметиться в их караульное помещение и дали знак водителю, что можно трогаться. Тот вышел из кабины и стал энергично заводить ручкой мотор. Наконец мы тронулись в путь.
Сразу же за городком мы почувствовали жаркое дыхание пустыни. Песчаных дюн становилось все больше, а растительность вдоль дороги понемногу стала исчезать. Кругом были лишь жалкие пучки травы, да кое–где встречался кустарник с длинными колючками. Сначала дорога шла асфальтированная, затем она перешла в пыльную грунтовую, а потом исчезла совсем — слилась с песчаной поверхностью бескрайней пустыни. Каждые четверть часа мы проезжали воинский пункт, скрытый, как правило, в старом глиняном доте.