По следу четырех
Шрифт:
– Изучаю!
– Что ты изучаешь? – удивилась я.
– А вдруг она из тех?
– Да с чего ты взяла?
– Глянь на ее ноги.
Я глянула. Ноги у женщины были толстые, отечные.
– Ну и что? Да таких ног тринадцать на дюжину! Тоже мне примета!
Заметив наши взгляды и перешептывания, женщина забеспокоилась. Она с трудом поднялась и пересела на другое место, спиной к нам.
– Ага! Видишь, она чего-то боится, – прошептала Мотька.
– Да ты рехнулась! Будешь теперь на всех толстых теток кидаться? Машкина бабушка говорила, что у той толстухи был больной вид, а эта здоровенная
– Тогда почему она пересела?
– Испугалась!
– А я что говорю!
– Да она просто испугалась, что мы малолетние преступницы, может, хотим ее ограбить, вот и присматриваемся к ней.
– Ты правда так думаешь? – спросила Мотька.
– Конечно.
– Да, у меня уже извилина за извилину заходит от всех этих дел. Бог с ней, с этой теткой, пусть себе спокойно едет.
Но испуганная женщина время от времени робко оглядывалась.
– Ой, до чего здорово за городом! – воскликнула Мотька, едва мы вышли из электрички. – И воздух какой, чуешь, как пахнет? Чем это?
– Прелью, грибами, заморозками…
– Заморозками? – засмеялась Мотька. – Скажешь тоже! Слушай, Аська, а где букеты будем ломать?
– Да погоди ты с букетами, это уже в последний момент надо делать.
И вот наконец и наш поселок. Сколько волнений было пережито здесь этим летом… Немножко защемило сердце от воспоминаний о Коте, но так, слегка… А вот и страшный дом за глухой оградой, сейчас он пуст, охрана снята… И все благодаря мне! [2]
В нашем доме было гулко и холодно. Для начала мы решили перекусить на террасе, благо солнышко сегодня припекало. За чаем мы вспоминали минувшее лето, знакомство с Олегом, Валеркины подвиги, шутили, смеялись… Потом взялись за дело – стали собирать вещи, перечисленные в списке тети Липы. Среди прочего она написала: «Из комнаты И.В. (И.В. – это Игорь Васильевич, мой дед, знаменитый оперный певец) взять коробочку с лекарствами. Верхний ящик стола». Я направилась туда. Открыв дверь дедушкиной комнаты, я обомлела. Стены ее, всегда густо увешанные фотографиями, были совершенно пусты!
2
Подробно об этом читайте в книге Е. Вильмонт «Отчаянная девчонка», вышедшей в серии «Черный котенок». (Прим. ред.)
– Матильда! – завопила я. – Иди сюда!
– Ты чего орешь? – примчалась на зов Мотька. – Ни фига себе! Что это?
– Мотька! Тут были воры!
– Да ты толком посмотри, что украдено-то!
– Все фотографии и, главное, дедушкин карандашный портрет известного французского художника, фамилию я забыла!
– А что еще?
– Не знаю!
– Так погляди!
Я стала осматривать дедушкину комнату. Исчезли также необыкновенно красивая японская афиша дедушкиного концерта, висевшая на двери, и маленькая скульптурка, изображавшая деда в роли Мефистофеля.
– Похоже, тут какие-то фанаты действовали! – проговорила Мотька. – Ты погляди в других комнатах! Больше ничего не тронули?
Я бросилась наверх. Из спальни моих родителей не взяли ничего. Из моей комнаты исчез портрет деда в роли Гремина.
– Ну, что? – нетерпеливо спросила Мотька.
– Еще из моей комнаты портрет пропал. А больше ничего.
– Ясное дело, фанатки! Во ненормальные!
– Фанатки обычно своих кумиров не грабят. Вот тетя Липа тоже когда-то была дедушкиной фанаткой.
– Она «сырихой» была! – поправила меня Матильда.
– Какая разница! Это раньше их так называли.
– Как видишь, разница есть, – глубокомысленно заметила Матильда. – «Сырихи» не грабили своих кумиров, а фанатки – запросто!
– И что теперь делать? Тете Липе говорить? Наверное, надо заявить в милицию.
– Да ты что! Милиция и слушать про какие-то фотки не станет.
– А два портрета? Это же художественные ценности! И скульптура тоже! – напомнила я.
– Это для вас художественные ценности, а для милиции… Если бы, конечно, Николай Николаевич до сих пор в милиции работал, тогда, может, он и стал бы искать, но он теперь в консерватории учится…
– Мотька, идея! Надо все-таки ему позвонить! Может, он что-нибудь придумает!
– А что, неплохая мысль!
– Тете Липе пока не скажем!
– Нет, обязательно нужно сказать, и тогда, может быть, мы и без милиции, и без Николая Николаевича обойдемся!
– То есть как?
– Понимаешь, тетя Липа ведь раньше была фанаткой твоего деда, значит, может знать кого-нибудь из нынешних фанаток.
– С чего ты взяла?
– Мне думается, что многие как были его фанатками, так и остались, следовательно, тетя Липа может быть кое с кем знакома. Конечно, старые фанатки на такое не пойдут, а новые… Словом, там можно будет что-то разведать.
– По-моему, на такое способны только девчонки, а девчонок я среди дедушкиных поклонниц что-то не видела.
– Почему это? А я? – возмутилась Матильда.
– Ты – другое дело! Ты деда с детского сада знаешь, и вообще у вас с ним любовь!
– Так что ты предлагаешь?
– Не знаю… Хотя постой… В субботу у деда день рождения.
– И что?
– А то, что некоторые поклонницы обязательно приносят в этот день цветы, даже если деда нет в Москве.
– Ага, понимаю, ты хочешь поговорить с ними?
– Вот именно! Надо им сказать, что у их кумира с дачи все портреты сперли. Честные фанатки этого не переживут. И наверняка сообразят, кто мог это сделать.
– А как же все-таки быть с тетей Липой?
– Ну, скажем мы тете Липе, а она, конечно, скажет маме, а мама поднимет шум, может сгоряча деду позвонить, дед расстроится… Слава богу, в субботу мы не учимся и…
– Держи карман шире! Мы сегодня не учимся, Лиса Алиса обязательно заставит в субботу учиться!
– Прогуляем! – решительно заявила я.
– Фанаток отлавливать будем? – засмеялась Мотька.
– Вот именно!
– Ты кого-нибудь из них знаешь?
– Некоторых знаю.
– А я все-таки предлагаю тете Липе сказать и попросить ее не говорить твоей маме. Она-то уж точно сообразит, к кому из этих фанаток обратиться.
– Может, ты и права, Матильда. У тебя бывают гениальные мысли. Тетя Липа как главный консультант в расследовании! Здорово!
– Погоди, давай для начала осмотрим все замки, надо же понять, как они сюда проникли.