По следу каравана
Шрифт:
А «Газель» бежала и бежала, не сбавляя ходу. Задумавшийся Анатолий лишь изредка вполголоса комментировал замеченные им на дороге всякого рода неурядицы – неумех за рулем, едущих абы как, пешеходов, перебегающих дорогу именно тогда, когда до мчащегося транспорта остались считаные метры, бродячих ишаков, выходящих на проезжую часть, когда и где им заблагорассудится...
Вот уже позади осталась извилистая Тоирсу, спешащая к месту своей встречи с Кызылсу, вот и постройки Дангары, окутанные голубоватой дымкой, скрылись за стеной горного перевала... Вахш, Нурек, Кофарнихон, Душанбе...
Когда «Газель» прибыла на летное поле аэропорта, самолет-транспортник уже стоял под выгрузкой.
– Разрешите отбыть, товарищ майор? – спросил он, хотя в этом особой надобности не имелось.
– Да, езжай. Счастливо! – обернувшись к нему, кивнул Андрей.
– Вам тоже счастливо долететь. Приезжайте к нам еще... – поглядев на самолет, сказал Анатолий с некоторой грустью в голосе. – Знаете, я, наверное, только теперь начал понимать смысл своей службы.
– Хм... – Лавров несколько удивился. – Конечно, слышать это лестно, но... В чем же конкретно наша заслуга?
– Ну, служба тут у нас какая? – Анатолий неопределенно пожестикулировал. – Все обычное, все привычное... Все по распорядку и расписанию. Какая разница между тем, что у нас здесь, на базе, и в каком-нибудь колхозе «Слава разрухе»? Да никакой. Все постепенно приедается, все начинает казаться пустым и скучным. А вот когда позавчера я услышал, что двоих ваших ребят ранили, что вы в хвост и гриву чешете банду, меня как будто током прошибло. Сразу же появилось ощущение того, что это не игры в «войнушку», что это все всерьез и что все мы тут не просто так...
Когда микроавтобус, фыркнув мотором, помчался к воротам аэродрома, к спецназовцам подошел человек в форме военного летчика и сообщил, что они могут идти на посадку.
...Генерал Федин, выслушав доклад Лаврова, некоторое время пребывал в задумчивости. Потерев лоб, он прошелся по кабинету и, чуть слышно пробормотав что-то наподобие: «Вот уроды!», вслух высказался несколько иначе.
– ...Осуждать тебя за предпринятые тобой действия не могу – это было бы вразрез с моей личной точкой зрения, – сказал он, сопровождая это сдержанным вздохом. – Но гадючник ты разворошил неслабый. Тебе прямо везет на такие приключения. Последние два дня кое-кто из довольно высоких тамошних чинов буквально бомбил своими претензиями наше Министерство обороны. Дескать, этот ваш Лавров устроил стрельбу где не положено, рядом с жилыми территориями, рядом с оживленными трассами, могут быть жертвы среди мирного населения... Вы и в самом деле шерстили талибов рядом с жилым сектором?
– Чушь несусветная! – Андрей рассмеялся. – Банда шла по самым безлюдным и глухим местам, откуда до ближайшего кишлака было не меньше десятка километров по горам и ущельям. У дорог? Да по тем дорогам, которые мы пересекали, в день проезжает полторы машины. И, кстати, у дороги бой с талибами был не у нас, а именно у таджикского подразделения. Тут все перевернуто с ног на голову.
– Ну умеют же так врать! – Федин безнадежно махнул рукой. – Впрочем... Что удивляться? Остолопов везде хватает. Ну что? Объявляю тебе свою личную благодарность, буду ходатайствовать, чтобы тебя наконец-то повысили в звании и представили к награде. Даю тебе двухнедельный отпуск. Может, опять на юга махнешь?
– Никак нет... – Лавров отрицательно мотнул головой. –
Про грибы и рыбалку он сказал для проформы, поскольку в этот момент его одолевало другое – непонятное молчание его самого главного телефонного абонента.
– Ну, это тоже мысль неплохая ... – согласился генерал. – Был бы посвободнее, сам бы составил тебе компанию. Но только, зная тебя, попрошу об одном: не ездить в Оренбург. Хорошо? Талибами занимаются пограничники, служба госнаркоконтроля, милиция, ФСБ... Ты меня понял! Верно?
– Слушая вас, почему-то вдруг вспомнил народную мудрость: у семи нянек дитя без глаза, – рассмеялся Андрей. – Ну конечно, понял. Разрешите идти?
– Иди-и-и... – недоверчиво покачав головой, протянул генерал Федин.
...Андрей лежал на вагонной полке и, повернув голову к окну, под стук колес смотрел на мелькающие за ним предзимние пейзажи. Нарушив обещание, данное генералу Федину, да и вопреки своим недавним планам он не удержался и поехал в Оренбург. Ну не смог Лавров усидеть дома, буквально физически чувствуя, как некая двуногая «инфекция» намеревается пробраться в пределы его страны, которую он призван защищать. Да и вообще он крайне не любил незавершенных дел.
Ежедневно и ежечасно занимаясь тем, чем иные предпочитают заниматься на словах, Батяня был далек от того, чтобы считать сделанную им работу неким подвигом, неким небывалым свершением. К чему надувать щеки по поводу и без? Если он по воле своей беспокойной судьбы оказался на острие событий особого свойства, напрямую влияющих на безопасность миллионов человек, то чего уж выискивать и выбирать варианты того, как можно было бы из этого всего сделать себе рекламу, «конвертировать» свои возможности в валютно-медальный эквивалент?
В принципе таких, что носят офицерские погоны и при этом вовсю пользуются подобными торгашескими штучками-дрючками, в армии предостаточно. Был же случай, когда подразделение спецназа ФСБ ликвидировало одного из крупных главарей северокавказского бандподполья, а первым об этом поспешил сообщить в Москву штабной просиживатель штанов. В итоге он получил «Героя России», тогда как непосредственный организатор и руководитель операции – медаль уровня юбилейной...
А мало ли такого было и по итогам операций, проводивших самим Лавровым? Да сколько угодно! Помнится, после того как Андрей с двумя своими коллегами перехватил спецблок секретного военного спутника, который иностранная агентура пыталась вывезти за рубеж, ему негласно поведали о том, что сразу несколько чинов из Министерства обороны и Генштаба получили награды и пошли на повышение. Почти то же самое было и после ликвидации террористической группы, намеревавшейся захватить туристический паром «Балтика». О Лаврове почему-то никто даже не вспомнил, тогда как несколько «публичных» военных чинов втихаря прихапали орденов и медалей заодно с финансовой к ним составляющей.
Вот и теперь, если рассудить здраво, он и его подопечные заслуживают всяческой поддержки и одобрения за ликвидацию не только десятков килограммов опасной отравы, но и более чем десятка отборных фанатиков, способных натворить на территории России немало бед. А что на деле? Некие излишне «толерантные» господа, одержимые непонятно какими «высокими» соображениями, уже сейчас готовы обвинить его во всяческих грехах, чем, с их точки зрения, стало «незаконное преследование» банды талибов. И этих недалеких кабинетных «стратегов» почему-то совершенно не волнует то обстоятельство, что их пингвинье самодовольство и недомыслие однажды могут обернуться большой бедой, одной на всех.