По следу Саламандры
Шрифт:
Как специалист в узкой и весьма значительной области бытия человеческого, мэтр Рюво не мог не отметить, что в последнее время у ресторана появилась новая клиентура. И эта клиентура ему не нравилась.
То были люди, которые ПРОСТО ЕЛИ. Не больше и не меньше, чем раньше. Но как–то не так.
Люди, поглощавшие изрядные порции деликатнейшей пищи, относились к еде просто как к способу поддержать силы организма, будто заливали топливо и воду в паросиловую установку… Такие клиенты раздражали Мэтра Рюво.
Он был гурманом и ресторатором по призванию. Его жизнь была подчинена служению одной из
Ему нравилось помогать людям в выборе блюд, подбирать их сочетания, варьировать напитки и воспитывать вкус. Просто кормить, наконец, он любил.
Но люди, которые метали в рот кусок за куском, как поленья в очаг, его раздражали. Они сводили на нет самый смысл его существования. И мэтр Рюво морщил свой длинный чуткий нос, думая об этом.
«Что переменилось в мире?» — мысленно спрашивал он себя. И не находил ответа. Совершенство не знает предела, но, коль скоро люди перестанут ценить вкус пищи, стоит ли изощряться в составлении вкусовой партитуры?
Эти съедят всё!
Может быть, им будет довольно котлеты на лепешке, с листом салата и куском сыра, что берут с собой в лес собиратели желудей? Что станет тогда с кухней? И он страдал, как истинный художник, чье мастерство было слишком тонко для понимания толпы. Может быть, все дело в том, что кухня все меньше становится уделом аристократов? Лендлорды перестают думать о пище для себя и своих людей. Перепоручают традиционную миссию…
— Напишу петицию в Палату мейкеров, а заодно и в Совет лендлордов, — сказал он решительно и покинул свой кабинет.
Рюво был в полном праве обращаться напрямую в обе эти инстанции, являвшие собою две ветви власти мировой державы. Ведь как совладелец ресторана и глава компании, входящей в состав синдиката, производящего продукты питания, он относился к сословию мейкеров, а не маркетеров, как это могло бы показаться неискушенному.
С другой стороны, согласно Традиции, как человек, имеющий непосредственное отношение к угощению гостей ресторана, он занимал положение, равное по статусу лорду. Ведь готовить мясо, да и другую пищу, и кормить своих людей входило в обязанности самих землевладельцев, которые ничем полезным больше в жизни не занимались.
Разумеется, эта традиция ныне превратилась в символические действия и ритуалы. И если раньше мелкопоместный землевладелец, равный в правах с владыками мира, действительно орудовал на кухне ножом, посматривая, усердно ли поварята вертят вертела, и ожидая возвращения с работы своих людей, работающих в полях и лесах, то теперь все изменилось. Вместо поварят, падающих в обмороки от жары, вертел вращает специальный механизм, изобретенный прадедом знаменитого часовщика Каспера Букса. Да и потом, лендлорды сами готовят редко. Они просто хранят фамильные рецепты.
Сейчас у лендлордов есть другие, более интересные дела. Поначалу землевладельцы приобрели вкус к войнам. И вместо кухни стали распоряжаться дележом добычи. Кроме земельной аристократии появилась выросшая в ее недрах военная. А теперь они являются главной политической властью. Ресурсы и армия находятся в их руках.
Если лендлорды безраздельно владели земельными угодьями
Хай Малькольм Лендер сладко зевнул и помотал головой, вытряхивая из висков вязкую дремоту.
Распрощавшись с Кантором, который любезно подвез его до дома, Лендер поднялся в свою квартиру на Райс–сквер в доме Стемплтона Йорка, том самом, где знаменитый магазин готового платья на первом этаже.
Лендер, не раздеваясь, опустился в кресло и потер лоб длинными пальцами. Усталость в нем едва одолевала перевозбуждение.
— Записать всё! — проговорил он, зевая вновь. — О, великий Лэр, владыка северных морей! Какая изумительная тема.
Телефонный аппарат неприятно звякнул. Лендер снял наушник и подумал: «Кто бы это мог быть? Вернее всего, из редакции». Но он ошибся.
— Вас информирует секретарь мэтра Улле.
— Слушаю, — встревожившись, сказал Лендер.
Поздний звонок от личного историка [4] никогда не способствует благому отдохновению.
— Мэтр Улле хочет встретиться с вами в удобное вам время. Желательно завтра в первой половине дня.
— О чем пойдет речь? — поинтересовался Лендер.
4
Практическая история — научная дисциплина, претендующая на знание того, что и как происходит в мире и в жизни человека. Историки занимаются управлением рисками. За ошибки, выражающиеся в несчастных случаях, обычно выплачиваются компенсации.
Специалисты по практической истории — гражданская, светская разновидность друидов. Сложносочиненный гибрид теолога, астролога, страхового агента и личного адвоката.
— О ваших рисках, разумеется, — снисходительно пояснил секретарь. — Нам стало известно о задании, которое вы выполняете. В связи с ним ваша жизнь обрела более непредсказуемый характер. Это повод для пересмотра договора управления рисками или для оформления частного приложения к договору.
— Я буду несколько занят завтра, — неуверенно сказал Лендер.
— Если вы позволите пренебрегать возросшими рисками, то и мы в свою очередь оставляем за собой право в одностороннем порядке пересмотреть величину рисковых выплат.
— Хорошо. Я буду завтра в первой половине дня, — покорно согласился сочинитель и осторожно повесил наушник на крючок.
Усталость брала верх. Завтра будет нелегкий день, подумал он.
Сочинитель Хай Малькольм Лендер машинально взял в руку сундучок копилки с клеймом конторы мэтра Улле. Ключик от серебряного сундучка был у секретаря историка. Встряхнув копилку, Лендер пожалел о своей расточительности. Он часто забывал обменивать векселя, в которых платили ему гонорары, на золотые аникорны и пополнять содержимое копилки. Поэтому почти всегда, когда наступало время страхового взноса и следовало нести копилку к историку, ему судорожно приходилось изыскивать одну–две монеты.