По стопам Господа

Айлс Грег

– А что случится потом? – спросил Маккаскелл.

– Этого никто не знает. Годин верил, что его нейрослепок в компьютере разовьется в своего рода императора-философа, некоего метачеловека с бесстрастной мудростью бога. По-моему, он решительно заблуждается. И Эндрю Филдинг, кстати, соглашался со мной в этом вопросе. Если в ближайшие несколько часов я не сумею убедить нейрослепок Година отключить себя, то есть практически совершить самоубийство, тогда человечество, вероятно, окажется под властью этой машины на веки вечные… или вплоть до своего вымирания.

В

кризисном штабе и среди сенаторов воцарилось гробовое молчание.

Наконец Маккаскелл промолвил:

– Профессор Теннант, чем вы аргументируете свое мнение?

– Со времен индустриальной революции люди страшились, что миром однажды начнут править машины. И чем совершеннее становились машины, тем чаще наше воображение рождало ужасы человеческого рабства. Трагическая ирония в том, что мы верно провидели саму опасность, но кошмар воплотился в жизнь самым непредвиденным образом. Не машины как класс взяли власть, а одна машина. Разработанная и созданная по нашем образу и подобию! Нас угораздило создать ницшеанского суперчеловека, мистер Маккаскелл!

Ивэн Маккаскелл обвел всех присутствующих медленным взглядом, прокашлялся и спросил:

– Профессор Теннант, вам пришел в голову некий довод, которым вы можете заставить этого электронного гада покончить самоубийством? Некий мощный довод, который другим в голову до сих пор не приходил?

– Не знаю. А к каким действиям склоняетесь вы?

Сенатор Джексон на экране сказал:

– Уже было предложение выбрать медиатора и попытаться с помощью этого посредника начать переговоры с «Тринити». Однако мы не могли сойтись на кандидатуре. Кто имеет нужную квалификацию для подобного рода переговоров с этим… с этой штуковиной!

– Я.

– На чем основывается ваша уверенность, профессор? Чем вы намерены пристыдить этого монстра?

Я ощутил, как сидящая рядом со мной Рейчел съежилась, очевидно, страшась, что сейчас я начну разъяснять суть своей божественной миссии.

Однако не успел я ответить, как встрял генерал Бауэр:

– В одном профессор Теннант, несомненно, прав. С каждым часом эта чертова машина, и без того могущественная, становится сильнее и сильнее. Дальнейшее ожидание смерти подобно! Если мы намерены действовать, то действовать надо немедленно!

– Вы имеете в виду какие-то конкретные меры, генерал? – спросил сенатор Джексон. – Что, по-вашему, нам следует предпринять?

Генерал Бауэр встал и подошел к экрану.

– Господа сенаторы, могущество «Тринити» базируется исключительно на его способности управлять компьютерными системами. Удайся нам одним махом, мгновенно нейтрализовать все компьютерные системы – или хотя бы все компьютерные системы Соединенных Штатов, – и победа будет за нами!

– Вы предлагаете одновременно вывести из строя все компьютеры в стране? – спросил Джексон.

– Идея заманчивая, сенатор, но на деле неосуществимая. Операцию такого размаха невозможно подготовить тайно. «Тринити» о наших планах проведает очень скоро – и вмажет нам так, что мало не покажется. Беда в том, что компьютер

способен осуществить акт возмездия со скоростью света – в буквальном смысле слова.

– Что же вы предлагаете?

Глядя на экран, показывающий сенаторов, я вдруг припомнил разговоры Филдинга о потенциальных квантовых способностях «Тринити». И быстро сказал:

– Извините, генерал, что перебиваю. Каким образом мы поддерживаем связь с сенаторами? По кабелю или через спутник? Впрочем, не важно: «Тринити» в любом случае слышит все, что мы тут говорим!

Джон Скоу встал, смерил меня покровительственным взглядом и затем обратился к Хорсту Бауэру:

– Генерал, докладываю: мы используем надежно защищенные от прослушивания волоконно-оптические линии и применяем систему 128-битового шифрования. Самый быстрый на сегодняшний день суперкомпьютер тратит девяносто шесть часов на успешное прочтение нескольких фраз подобным образом закодированного сообщения. Даже с учетом того, что «Тринити» быстрее всех существующих компьютеров, наша система связи имеет достаточный интервал безопасности.

– Говоря о «Тринити», надежнее исходить из наихудшего, – сказал я. – Эндрю Филдинг полагал, что человеческий мозг обладает квантовыми способностями. Если это правда и «Тринити» умеет их задействовать, то ваши 128 битов для него не проблема. Он любые коды взламывает за секунду.

Рави Нара поднял руку.

– Это чистейший вздор, генерал Бауэр, – сказал он. – Филдинг был, разумеется, гений, но его теория насчет квантовых процессов в человеческом мозгу – нелепое чудачество. Научная фантастика.

– Спасибо, что успокоили, – кивнул генерал Бауэр.

– Напрасно вы игнорируете предупреждение Эндрю Филдинга! – сказал я.

Сенатор Джексон осторожно возразил:

– Давайте оставим эти вопросы специалистам, профессор Теннант. Так каков же ваш план, генерал?

– Сенатор, я вынужден предложить немедленно взорвать над нашей собственной страной особую ядерную бомбу, чтобы создать губительный для «Тринити» электромагнитный импульс.

Все разом заговорили и заспорили. Генерал Бауэр жестом призвал к молчанию и дал сигнал технику. На одном из больших экранов кризисного штаба появился анимированный бомбардировщик «В-52». Из его брюха вывалилась бомба-ракета. Несколько секунд она просто падала, затем включился ее реактивный двигатель, и она взмыла вверх. Удалившись от Земли на значительное расстояние, ракета взорвалась. Пошедшие кругами рисованные волны охватывали всю территорию Соединенных Штатов.

– Поясняю для тех, кто не знает, о чем речь, – сказал генерал Бауэр. – Ядерное устройство определенной мощности, взорванное на достаточной высоте, создаст электромагнитное возмущение, которое выведет из строя или мгновенно отключит все электрические цепи в Соединенных Штатах. Особенно разрушительно действует электромагнитный импульс на компьютеры. Взорванная на очень большой высоте, бомба в минимальной степени поразит население, зато компьютер «Тринити» будет мгновенно выведен из строя и не успеет произвести карательную акцию!