По традиции...Каждому Аз воздам
Шрифт:
– Ладно, раньше девяти нечего и дергаться. Перелазь сюда и спи, за обогревом я послежу.
Ну и хорошо, сказала моя бессонница, удаляясь за горизонт.
Вспомнил, как получил от начальника политотдела втык. Он, иногда, снисходил к коллективу и проводил политические занятия. Тогда была тема коммунизма.
На его фразу- «Коммунизм на горизонте, немного осталось...». Я его прокомментировал фразой из учебника по топографии.« Горизонт- воображаемая граница неба с земной или водной поверхностью, которая удаляется
Народ заржал, НачПо покраснел...Короче, мне досталось.
Не заметил, как и уснул. Талия потом говорила, что во сне я улыбался.
Открыл глаза, тяжесть в теле, ноет сердце и зуб. «Если вы проснулись, и у вас ничего не болит-значит ,вы умерли».
Вспомнилось из прочитанного:
«Просыпаетесь поутру, чувствуя беспричинную радость?... Это следствие молодости и здоровья. После пятидесяти лет вспомните с тоской. Будить вас станет боль. Начнете глотать таблетки, причем год от года все больше и больше. Наш мир живет в погоне за деньгами. Люди не жалеют себя, а когда достигают желаемого, болит спина, сердце, печень - нередко все это вместе. Вы бегаете по врачам, тратя заработанные с таким трудом деньги, но возраст излечению не поддается. Какая радость от миллиарда, если ты болен? Если не можешь позволить себе бокал коньяка или сочный бифштекс? Если любишь женщин только взглядом?...»
С хороших воспоминаний начинается утро.
– Что, напарница? Окропим снежок красненьким?
– Как получится. Давай завтракать, я за кипятком смоталась, вот в термосе. Кофе, правда, будет растворимый.
– Спасибо. А кипяток где взяла?
– Сердобольная старушка. Нечего им делать, в окна смотрят. Заметила, как мы тут ночуем. Ну и слово за слово...
– В смысле, одна старушка рубль, а десяток уже червонец?
– Фу...Какие у вас мерзкие мысли. Я ей денежку на лекарство дала, она термос с кипятком.
– Смотри, какие хорошие бабушки проживают в столице не нашей Родины.
– Бабушки хорошие. Она в клювике и информацию мне принесла.
– ???
– А вот так. Парадокс. Евреев в стране официально тысяч 150, от силы. Если копнуть поглубже, пол- процента от общего количества населения. Это примерно.
– Ну конечно, зато куда не ткни- евреи, евреи кругом одни... А почему примерно?
– Гены. Чувство опасности, не все в открытую себя готовы идентифицировать как евреи. Зато внутри семьи придерживаются традиций.
– Ну хорошо. Допил я кофе и отставил в сторону чашку.
– Каков план?
– Идем в открытую. Я еще и дополнительный приказ получила, но об этом позже. Идем?
– Почему идем? Если в открытую. Едем. Садись.
Я собрал в мешок остатки нашего пиршества, выбросить по дороге. Машина завелась с первого раза и мы двинулись к «зоопарку» крокодила.
Ехать здесь всего ничего, десять минут и то, большая часть времени ушла на круги по дворам и стоянки на светофорах.
– Машину-то нужно хозяину передать? Может он в ней
– Да. Конечно. Припаркуемся и сообщение ему брошу.
Сколько же я дома не был? Раскатываю черте где. И про болячки свои забыл. Девка молодая рядом и вроде не прочь перепихнуться. Я туплю, или под старость стал порядочным? На улице снежком припорошило, мороз градусов десять.
Все, приехали. Талия останавливает машину, набивает на мобильнике СМС, вытаскивает симку и плавит ее на огне зажигалки.
– Я готова. Процессия шагает?
У меня с собой небольшая сумка, почти пустая. В боковом кармане «Вальтер» с четырьмя патронами, мы так и не проверили бой на нормальном боеприпасе. Авось не подведет.
Приближаемся к подъезду дома. Несколько минут ожидания и вокруг нас возникает пять человек, похожих друг на друга как горошины из одного стручка.
Вспомнил, как некогда ЦРУшники определяли наших «топтунов», несмотря на все их ухищрения с переодеванием. Как оказалось потом, одежду меняли, а обувь у всех одинаковая. С поперечным рубцом. А у этих сейчас всё одинаковое и костюмы и галстуки и выражения лиц- сыто насмешливых с оловянными глазами.
– Мы это...на экскурсию пришли..в террариум. Только билеты купить не успели.
Талия с осуждением косит в мою сторону. Мол, чего государевых людей смущаешь?
Государевы люди иронию и юмор на складе хоз.управления еще не получали. Поэтому ничего не поняли. Да им и не выписывают. Их как собак оценивают. Есть графа в характеристике собаки -«Злобность».
Идем в сторону открытой двери подъезда и поднимаемся по лестнице.
Возле двери еще один с повышенной злобностью. Осматривает-ощупывает. Нашел мой «Вальтер», покрутил, хмыкну и и снова вернул. Понятно, не знают, что мы ему ребилдинг делали, ну или реганинг. А я бы отобрал на всякий случай. Это они типа унизить хотят, играй дед со своими игрушками дальше, а у нас же «Глоки», мы ж крутые теперь.
Входим в комнату, кресло, в нем восседает смутно знакомая мне личность- кожа да кости.
– Песню спеть? Или и так признаете?
– Здравствуйте...Шелестящий голос.- Петь не будем, да и не в моде теперь те песни.
– Это точно. А вы неплохо выглядите, для своего возраста.
– Вашими молитвами...И врачей стараниями. Присаживайтесь. Куртки снимать не нужно, вероятно, скоро прокатимся...Тяжело дышит. Даже несколько предложений его утомили.
Заметив мое сочувствующее выражение лица...
– Добрый ты Александр стал. Жаль меня?
– Как человека, как пожилого человека. А как личность, наверное нет.
– Я тебя тоже люблю...Запыхал. Я с опозданием понял, что это был смех.
– Твоя мадам в курсе наших дел?
– В основном да. Это моя помощница.
– Не продолжай. Знаю, что старика вы не трогали, это я дал такую команду. Лишний он в раскладе, да и заслужил.
– Такую смерть?
– И ее тоже. Легкая кончина это награда. В былое время, он бы у меня бетонный пол до подвала прогрыз.