По ту сторону смерти
Шрифт:
Глава 14 —
Прощай
— Ты всё-таки смог попрощаться с ней? — профессор сидел за столиком в баре. Он пил уже пятый бокал пива.
— Так будет лучше, — Владимир не видел смысла напиваться.
— Даже не попытаешься напиться?
— Думаешь, у меня выйдет? — Невский посмотрел на трезвого профессора. — Вы уже какой бокал пьёте? И ни в одном глазу. Так зачем тратить деньги на то, что не приносит вам удовольствие?
— Хочу вспомнить, как это — быть пьяным. И ты прав,
— А вкус? Он тебе приятен? — Невский не совсем понимал его.
— Вкус? Я его уже не чувствую. Он приелся мне. Это как пить один чай каждый час. Ты просто пьёшь воду с другим оттенком. Вот так приходится жить, не зная алкогольного опьянения и всех радостей жизни.
— Не обязательно же пить алкоголь, чтобы наслаждаться жизнью. Некоторые так спиваются, и их жизнь становится невыносимой. Также не надо забывать о проблемах со здоровьем. Благо, тебе это не грозит, но ты же живёшь больше, чем я, наверное, уже успел лицезреть тех радостных парней, которые выбрали своим идолом алкоголь?
— Честно? — профессор посмотрел через бокал на собеседника.
— А может быть иначе? — Владимир не любил, когда ему врут, и профессор это прекрасно знал.
— Видел. Много видел счастливых парней. У них могло быть всё, но они выбирали алкоголь. Как по мне, так это слишком странно. Они находили свой идеальный мир на дне бутылки и не могли из него выбраться. Печальная история для реальной сказки, — профессор допил бокал и заказал ещё один.
— Должна быть у каждого человека сила воли. Без неё мы не лучше животных, а иногда и хуже.
— Умеешь ты, Владимир, переводить резко темы. Я хотел обсудить с тобой твоё психическое состояние. Я, как профессор, могу тебе помочь.
— Не забывайте, что вы профессор анатомии и биологии, но не психологии. Думаю, это разные направления в науке, — Невский заказал жареную рыбу. Официант удивился, что заказали не алкоголь, но заказ есть заказ.
— Каждая ветвь науки часто пересекается с другой. Это вам не параллельные линии. Итак, Владимир, каково ваше психическое состояние? Шкала баллов до десяти. Один балл — это очень плохое состояние, а десять, соответственно, самое лучшее.
— Все десять, — Владимир почти соврал.
— Вроде и соврал, а вроде и правду сказал. Не могу понять твою мимику лица, — Белов пристально изучал лицо.
— Вот такой я загадочный человек. Не получится у вас меня изучить. Вы мне лучше расскажите, как познакомились с моим отцом. Это будет интересно послушать, — Невский посмотрел стоящую у стойки девушку. Потом отвернулся. Не может же он видеть в каждой девушке Миру.
— Думаю, это не очень хорошая идея. Пусть он лучше сам тебе расскажет, — профессор попытался уйти от ответа.
— Я знаю, что вы меня нашли в снежной пещере, — Владимир прошептал
— Да? Значит, он сам тебе всё рассказал? Мудро. Надеюсь, он сделал это со всей серьёзностью, — профессор посмотрел на пустой бокал.
— Он по-другому не может, — Владимир редко замечал, что отец может хоть как-то шутить. Что же могло произойти в его молодости, чтобы так изменить человека. — Он всегда был таким серьёзным?
— Серьёзным? Может быть. Когда я с ним встретился, то он был весельчаком.
— Совсем с ума сошли? — профессор возмущался с пеной у рта. — Вы мне даёте в телохранители молодого курсанта. У него даже молоко ещё не обсохло.
— У него самая лучшая боевая подготовка из всего состава за последние три года, — полковник говорил спокойно и взвешенно. — Это говорит о многом. Тем более, он должен будет сопроводить в Чечню этого, как его там?
— Гость. Просто Гость, — профессор Белов тяжело вздохнул. — Такого великого учёного нужно сопровождать чуть не целой армией.
— Операция тайная, и тут армия не нужна. Всего-то пара хороших оперативников, да толковая стратегия передвижений. Войны же нет. А что насчёт террористических группировок, то ликвидируем их за сотни метров до цели. Мобильный отряд будет от вас недалеко, — полковник нахмурил густые брови. — Курсант Александр Анатольевич Невский будет вашим сопровождающим. Это не обсуждается. Вопросы ещё есть?
— Видимо, вопросов больше нет, — Белов посмотрел пронзительным взглядом на полковника, но тот даже бровью не повёл.
— Чем же ваш Гость так важен? — полковник сел на стул, достал папиросу и начал раскуривать её.
— Он великий учёный в области биологии и вирусологии, — Белов сказал всё это с таким пафосом, что полковник чуть не задохнулся.
— Короче, делает химическое оружие, — полковник знал роль этого загадочного учёного на политической арене.
— Я этого не говорил.
— Я не ребёнок и вряд ли поверю, что вызвали какого-то неизвестного выскочку ради изобретения прививок от оспы. Я даже буду рад, если его там невзначай подстрелят, — полковник выпустил облачко дыма.
— За такие слова вас могут и на губу отправить.
— Кто? Твоё начальство? Не шути, у тебя плохо получается. Выдвигаемся после шести вечера. Как раз утром будем уже в Чечне. И прошу вас, экипируйтесь полностью. Будет печально, если шальная пуля вам что-нибудь, так скажем, прошибёт.
— Я на угрозы не введусь, — Белов развернулся.
— Это лишь совет, — полковник улыбнулся.
— Будем надеяться, что ваш курсант стоит свеч, — Белов фыркнул напоследок.
— Тут только два варианта. Либо вы возвращаетесь живыми, либо мёртвыми. Надо быть позитивнее, — полковник показал рукой на дверь. — У вас два часа на приготовления.