По ту сторону стаи
Шрифт:
Серое трехэтажное здание, сзади мэрия, рядом церковь. Полный комплект. Снег идёт. Небо такое низкое, что туча, кажется, зацепилась за церковный шпиль, и будет висеть тут заведомо целую ночь, пока не иссякнет вся.
– Райс. Джон Райс, -
– По стаканчику?
– старик с автовокзала в Торонто.
– Всё равно сегодня никто никуда больше не пойдёт.
– По стаканчику где?
– неплохая мысль, а с барменом насчёт собаки можно договориться.
– Почему никто никуда не пойдёт? У вас сиеста? Или рано спать ложитесь?
– Бар слева от вас, - а во рту уже вкус проклятого шотландского.
– Нет, темно. И метель.
– И что? Ночь и метель - это повод выпить?
– собака при этих словах поднимает голову и пристально смотрит на хозяина.
– Я - за. Тогда мне у вас уже нравится.
– Видите ли, Джон, - как хорошо, всего одну букву в имени довелось менять, не придётся вздрагивать или попадать в идиотские ситуации.
– Простите, я - Хок, Эндрю Хок. Видите ли, у нас тут полно индейцев, да я и сам наполовину индеец. Мы тут много во что верим, и не всё оказывается чушью собачьей. Прости, девочка, - старик гладит собаку по голове.
Странное ощущение - дежа вю. Где-то и когда-то уже говорили нечто подобное. Ой, нет. Только не ещё
Бармен ставит на стойку шотландское, и стакан мягко прижимает своим весом бумажный кружок с рекламой "Альбиона".
– В метельные, безлунные ночи - вот как сейчас, - старик указывает стаканом на окно и выпивка чуть не плещется через край, а за окном липнут к стеклу крупные хлопья снега, а потом, увлекаемые ветром, улетают куда-то в синеватые зимние сумерки, - в пурге приходит Маниту. Приходит со своей свитой - за жизнями людей. А в свите у него - полярные волки...
Собака снова поднимает голову и смотрит на хозяина так настойчиво, словно что-то хочет ему срочно сказать.
– Ишь ты. Понимает, - старик-индеец уважительно косится на собаку и её хозяина, которые будто разговаривают без слов.
– Понимает, - соглашается Джон Райс и застёгивает "аляску".
– Мы скоро вернёмся.
Снежные вихри кружатся над землёй и мерцают в свете фар миллионами искр. Человек и собака смотрят в низкое мутное небо, словно чего-то ожидают.
Они даже знают, кто точно есть в свите Маниту. Тот, кто нашёл всё-таки свою стаю.
Большая Белая Волчица с жёлтыми глазами и старыми, зажившими шрамами с левой стороны морды.