По ту сторону света
Шрифт:
– Если ты раздвинешь временные рамки чуточку больше, чем можешь себе представить, и не будешь привязываться к тому, что обо мне знаешь, то поймешь, что мое прошлое состояние не очень отличается от того, что мы с тобой сегодня имеем.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Только то, что буквально лет сто сорок тому назад я, так же как и сейчас, наблюдал со стороны очередные похороны моего тела, и тогда, так же как и сейчас, меня это не очень волновало. Так что, как видишь, мало что изменилось.
– Откуда тебе знать, что было сто сорок лет тому назад,
– Ты глубоко ошибаешься. Шестьдесят три года – это продолжительность моего последнего пути, закончившегося буквально три дня тому назад, но это не первая моя жизнь и не последняя, а очередной виток многовекового путешествия.
– Что-то мне не очень в эти путешествия верится.
– Ты не веришь в то, что наша душа рождается вновь?
– Это сказка, которую придумали люди, для того чтоб утешить себя в надежде на жизнь после смерти. Никакого другого рождения у человека нет – родился, прожил и умер. И все. «Ваш путь окончен, тушите свечи, господа».
– Как у тебя все просто. Тогда в чем смысл рождения человека?
– Я где-то прочла выражение, которое мне очень понравилось: если уничтожить всех букашек, то этот мир не просуществует и года. Если убрать всех людей, то букашки этого даже не заметят. Так что даже рождение букашки имеет больше смысла, чем рождение человека.
– Невысокого ты мнения о нас.
– А ты другого мнения?
– Вообще-то я привык думать, что человек – это царь природы.
– Тогда посмотри на то, как твой царь живет. Он же является самым паразитирующим существом на планете под названием Земля, не приносит никакой пользы, а наносит только вред окружающему миру, разрушая его целостность и неповторимость в своих бесконечных желаниях покорить природу.
– Тогда почему природа допускает наше существование? Взяла бы да уничтожила нас, как когда-то динозавров.
– Если честно, то я не знаю, зачем она нас терпит, но думаю, что без нас ей было бы комфортней.
– Может, и было бы комфортней, да только не человек для природы, а природа для человека. Этот мир изначально был создан для нашего развития.
– О каком развитии ты сейчас говоришь? Это бег в никуда. Человек с самого рождения чему-то учится: ходить, говорить, читать, рисовать. Только освоил одни знания, начинается новый виток учебы – школа, институт, какие-то еще дополнительные занятия, танцы, спорт, английский, а потом раз – и все. Все, чему ты учился, уходит в небытие. Вот ты сейчас умеешь танцевать? Нет, не умеешь. И в волейбол играть не умеешь. Ничего из того, чему учился при жизни, теперь не умеешь делать.
– Танцевать я и раньше не очень-то мог.
– А сейчас вообще ничего не можешь. Ты эти знания даже по наследству передать не можешь.
– По наследству, может быть, передать и не могу, но вот с тем, что развития не происходит, я не согласен. С нашим образованием развивается общество, за счет чего происходит развитие человечества в целом. Надеюсь, ты не будешь утверждать, что двести лет тому назад люди жили так же, как сейчас.
– Я согласна, что в целом развитие есть.
– Ты правильно подметила: на протяжении всей жизни человек учится, чтобы получить знания, которые потом исчезают вместе с его физической оболочкой. Но ты когда-нибудь задумывалась о том, в чем главное отличие знаний от чувств?
– И в чем же?
– Знания приобретаются, в то время как чувства – единица постоянная.
– Выражать свои чувства он тоже учится всю жизнь.
– Человек не учится чувствовать, он это умеет, а учится он выражению, то есть передаче того, чем обладает от рождения.
– И что ты хочешь мне этим сказать?
– Только то, что развитию в первую очередь подвергается не сам человек, а его душа, являющаяся совокупностью прожитых им чувств, которые никуда не исчезают, сохраняясь в вечности и являясь тем самым наследием, которое человек берет с собой после смерти. При этом развитие самого общества для него имеет немаловажное значение, потому что если общество не будет развиваться, то каждое последующее рождение не будет столь продуктивным, как предыдущее, и мы просто будем стоять на месте, бесконечно рождаясь в одних и тех же условиях.
– С чего ты решил, что человек вообще имеет возможность многократного рождения?
– Но я же родился.
– А почему я должна тебе верить?
– Хорошо, не верь мне, поверь тем примерам, которые зафиксированы в вашем мире. Существует немало случаев, когда дети от рождения проявляли знания, обладать которыми не могли. Например, с точностью до мелочей описывали место своего прошлого проживания, хотя сами никогда там не были. Проблема в том, что люди закрыты для принятия информации, вы ничего не видите и не слышите, а потому и не верите ни во что, и как результат, вместо того чтобы радоваться тому, что человек умер, вы устраиваете похороны, которые только вам и нужны.
– И что, тебя абсолютно не волнует, что сейчас испытывают твои родные?
– Что они испытывают, мне, безусловно, важно, но сегодня я предпочел бы видеть их счастливыми, а не оплакивающими состояние блаженства, в котором я сейчас нахожусь.
– А ты сейчас находишься в состоянии блаженства?
– Абсолютного. И никакие похороны мне его не испортят.
– Интересно, что из себя представляет состояние блаженства, в котором ты сейчас находишься.
– Это состояние безграничной любви ко всему, что меня окружает.
– И все, что ли?
– А что еще, по-твоему, я должен испытывать сейчас?
– Ну не знаю, наверное, чувство жалости, когда смотришь на то, как страдают твои близкие?
– Жалость – это не чувство. Это ощущение.
– Почему жалость – это ощущение?
– Потому что в мире есть только два чувства – ЛЮБОВЬ и НЕЛЮБОВЬ.
– А как же чувство страха? Ты же не будешь утверждать, что его нет?
– Не буду, только страх является синонимом слова нелюбовь.
– Не вижу никакой связи между словами «нелюбовь» и «страх».