По ту сторону тени
Шрифт:
Кайлар стремительным движением схватил волшебный меч. Вюрдмайстер все еще лежал на земле и даже не пытался подняться, накапливая магическую силу. По рукам чародея, извиваясь причудливым рисунком, медленно бродил вир, и по его движениям Кайлар, к своему удивлению, понял, что магия вот-вот выплеснется огромной огненной вспышкой, пятнадцать футов в высоту и три фута в ширину.
Вюрдмайстер не успел выпустить пламя на волю, так как в этот раз Кайлар опередил его, пронзив насквозь клинком.
Холодные голубые глаза вюрдмайстера расширились от боли и ужаса, когда распространившиеся по всему телу черные шипы вира начали наполняться
Где-то вдали, на северо-востоке, в лагере лэ'нотов затрубили сбор. Звуки трубы доносились из леса Темного Охотника.
— Поганые придурки, — пробормотал Кайлар.
Значит, он и правда заманил лэ'нотов в лес, но пока сам не верил, что затея удалась. Он перевел взгляд на Кьюрох.
«Я должен это совершить ради короля».
«Ты ведь не собираешься его вышвырнуть?» — забеспокоился ка'кари.
«Я дал слово».
«У тебя есть талант и уйма времени, чтобы стать хозяином этого меча».
«Я не могу появиться на людях с черной железной рукой». «Надень перчатки».
— Надо немедленно уходить, — предупредил Фейр Коузат. — Когда используют магию так близко от леса, она служит призывом для Темного Охотника. В гриву лошади, на которой приехал вюрдмайстер, было вплетено заклинание. Я отогнал его прочь, но, боюсь, слишком поздно.
Так вот почему Фейр не призвал магию во время сражения с гадом. Очень мудро с его стороны.
— Ты забрал мой меч! — с негодованием воскликнул Лантано Гаруваши.
Кайлар поначалу не понял его возмущения. Потом вспомнил, что душа каждого са'кьюрая живет в его мече. Кьюрцы свято верят в это предание и считают, что нет ничего более омерзительного, чем похитить душу другого человека.
— А разве ты сам не отнял его у другого воина? — спросил Кайлар.
— Этот клинок мне дали боги, — ответил Лантано Гаруваши. Са'кьюрай дрожал от гнева и отвращения, но глаза его переполняло отчаяние. — Твой поступок бесчестный.
— Да, — согласился Кайлар, — как и я сам.
Вдруг по лесу пронесся жуткий заунывный вой. Ничего подобного Кайлар в жизни не слышал. Голос звучал скорбно и не походил на человеческий.
— Мы опоздали, — сдавленным голосом прошептал Фейр. — Охотник идет сюда.
Волк советовал Кайлару не подходить к лесу Темного Охотника ближе чем на сорок шагов, но он решил увеличить это расстояние до пятидесяти. Кайлар всматривался в промежутки между ничем не примечательными редкими деревцами, за которыми начинались владения Темного Охотника и причудливой стеной возвышались гигантские секвойи. В этот момент он чувствовал себя крошечной песчинкой, затянутой в водоворот событий, понять которые не дано. Послышался свист — что-то неизвестное стремительно двигалось по направлению к ним. Схватив рукоять Кьюроха, Кайлар размахнулся и, собрав все силы, метнул меч в лес. Кьюрох взлетел в воздух подобно выпущенной из лука стреле. Пролетая над лесом, он засверкал, словно звезда, падающая с небес на землю.
Весь лес засиял золотым светом, и свист прекратился.
10
Трое мужчин, выстроившись в ряд, всматривались
Кайлар, поджав ноги, уселся на покрытую листьями землю. Черная кожа исчезла, и он остался в одном нижнем белье. Юноша внимательно изучал обрубок, на месте которого совсем недавно была металлическая рука, и, казалось, не замечал, как одетый в осеннее золото лес стал кроваво-красным, а потом вдруг посветлел и зазеленел.
Лантано Гаруваши с недоверием взирал на происходящее, однако все его мысли были заняты исчезновением меча. Человек, считавший себя равным королям, вдруг утратил меч, а вместе с ним и душу, в мгновение ока превратившись в изгоя, которого отвергнут соплеменники. Поползут слухи и домыслы, которые безжалостно обратят в пыль все будущее некогда непобедимого воина.
В течение последней недели Фейр заметил, что на людях этот человек ведет себя так, будто Кьюр'келестос вложила в его руку сама судьба. Однако, оставаясь наедине с собой, он превращался в молодого са'кьюрая из захудалого рода с обычным железным мечом. В душе он прекрасно понимал, что никакое воинское искусство не сделает его равным среди тех, кто по рождению получает право на самые блистательные клинки в мире. Кьюр'келестос круто изменил судьбу воина, который уже примирился с суровой действительностью. И вот новый удар: жизнь поставила его перед лицом еще более тяжкого испытания.
Фейру хотелось знать, сколько времени потребуется Гаруваши, чтобы решиться на самоубийство. Лантано Гаруваши не относится к числу людей, с легкостью расстающихся с жизнью. Слишком сильна его вера в собственные силы. Однако страшный позор непосильным грузом обрушился на плечи, и пережить его нельзя.
Странно, эта мысль оставила Фейра равнодушным. С какой стати оплакивать смерть Гаруваши, если она поможет Сенарии избежать очередного страшного нашествия, а сам он избавится от необходимости служить этому жестокому и неуправляемому человеку? И все же Фейр не желал Гаруваши смерти, потому что уважал доблестного воина.
Вспышка магии была такой внезапной и мощной, что глаза Фейра застелила белая пелена. Она длилась всего мгновение.
Утирая навернувшиеся слезы, Фейр взглянул на Кайлара, который судорожно ловил ртом воздух. На первый взгляд юноша нисколько не изменился и по-прежнему сидел полуголый, устремив пристальный взгляд на лес. Но вот он медленно поднялся и вытянул перед собой руки.
— Так гораздо лучше, — с усмешкой заявил он.
У Кайлара снова было две руки. Он встряхнулся всем телом, которое опять облачилось в черный покров, однако на сей раз с лица исчезла мрачная маска судьи, явившегося свершить возмездие. В руке Кайлар держал тонкий изящный клинок черного цвета.
Лантано Гаруваши упал на колени, обращаясь к Фейру:
— Помнишь, ты говорил мне: «Перед тобой открывается путь. Разгроми Халидор и стань великим королем». А мной руководило завладевшее сердцем страстное желание показать изнеженной знати, засевшей в Эну, чего стоят их жалкие насмешки. Хотел доказать всем, что я стану королем Кьюры. И вот, я не победил Халидор и потерял Кьюр'келестос. Итак, Лантано Гаруваши заслуживает смерти за предательство. Ночной ангел, — обратился он к Кайлару, — стань моим помощником.