По ту сторону Забвенья
Шрифт:
Но девять тронов пустовали. Те, кто должен был занимать их, висели посреди зала, цепями подвешенные за руки. Лере было больно – запястья жгло, как огнём, а руки готовы были оторваться от тела. Она застонала.
– Вижу, что все пришли в себя, - раздался голос Императора.
Он встал и, откинув пурпурный плащ, чтобы тот не помешал спуститься с пьедестала, прошёл вперёд. Император приблизился к пленникам и задумчиво провёл рукой по окладистой бородке. Обычно спокойное лицо выражало сомнение. Он не ожидал, что в ситуации, где всплывут обе злосчастные карты,
– Времена меняются, но изменить Дьявола с его пристрастием к власти невозможно, - прогремел голос Императора. Он подошёл к Дамиано и остановился, глядя прямо в глаза. Тот даже не моргнул. Император вскинул голову и провозгласил: – Я созываю суд из членов Четвертичной Доли Правосудия! Председатель суда – Справедливость. Помощники судьи: Маг, Верховные Жрица и Жрец. Эти четыре Сигнификатора испокон веков вершат судьбы членов Ордена. Так будет и сегодня!
Император прошёл к своему трону и сел. Все замерли в ожидании.
Трон, над которым был изображён Сигнификатор Справедливость, занимала высокая худая женщина с русыми волосами, собранными на затылке в пучок. Одета в строгое коричневое платье с удлинённым шлейфом. Лицо, словно лишённое мимики, выражало твёрдость характера. Она встала, кивнула присутствующим и села обратно.
А вот остальные члены судейской коллегии вышли вперёд, чтобы оказаться рядом с пленными. Маг с печалью посмотрел на Леру, и она прочла в его глазах сожаление. Скорее всего, он попробует защитить вечно оказывающуюся в переделках неразумную Двойку Кубков и её друзей. Но Леру сейчас больше волновала не её участь, а участь Дамиано.
Вслед за Магом вышел Верховный Жрец. Толстенький и добродушный мужчина лет пятидесяти с округлившимися щеками и животом. Его облачение было бесхитростным – грубый балахон с капюшоном, подпоясанный верёвкой. Из-за выпирающего живота, верёвка пролегла значительно ниже талии.
Верховная Жрица – женщина лет тридцати пяти – полная его противоположность: изящная и грациозная, но при этом не лишена твёрдости осанки. Чёрные волосы заплетены в косы и уложены на голове затейливыми кренделями. Лицо казалось настолько милым, что думалось, будто эта женщина способна лишь одаривать всех подарками и выполнять заветные желания.
Глядя на собравшихся членов суда, Лера оживилась. Не похожи они на деспотов, готовых рубить головы направо и налево.
Но добродушная внешность не являлся залогом доброго нрава. Все трое судий хранили строгий вид без намёка на сердоболие.
– Вы вновь пытались овладеть Золотой картой?
– спросила Верховная Жрица, обращаясь к Лере. – Что вы можете сказать в своё оправдание, Двойка Кубков?
– В оправдание? – удивилась Лера, но ей было больно висеть и вместо слов получилось невнятное бормотание.
Однако судьи разобрали её вопрос.
– То есть вы, Двойка Кубков, считаете себя невиновной в том, что происходило в Зале Умиротворения? – прохрипел
Лера закрутила головой, мол, она не виновата в том, что Кристи затеяла самосуд, но движение причинило ей боль, и девушка застонала.
– Ей больно, - вступился Дамиано. – Отпустите Двойку Кубков и её подруг. Они невиновны.
– Именно это нам сейчас и предстоит узнать, кто здесь невиновен, а кто должен будет умереть, - всё тем же хриплым голосом ответил ему Маг. – Цепи Справедливости, в которые закован каждый из вас, не смогут удержать безвинных. Непричастные к нарушению закона получат свободу. А злоумышленников цепи не выпустят.
Глава 31
Суд. Председательствует Справедливость
Судьи окружили пленников и достали свои колоды карт. Не сговариваясь, они раскинули карты веером, и те зависли в воздухе, создав Магический Круг Правды, в центре которого висели пленники. Этот круг не позволит соврать. Каждый, находящийся в нём, сможет говорить только правду.
– Итак, мы готовы выслушать всё, что касается случая использования запретной Магии в Зале Умиротворения.
О! Так это, оказывается, была запретная Магия? Лера хотела рассказать, как Кристи заманила её и Пажа Кубков в западню, а сама вызвала подруг и Дамиано, предусмотрительно заковав его в цепи. Но почему-то не могла произнести и слова. Остальные тоже молчали. Видимо, пока судьи не разрешат говорить, ничего и не скажешь.
– Слово предоставляется главе Четвертичной Доли Тьмы – господину Дьяволу, - не поднимаясь с трона, провозгласила Справедливость.
Цепи зашуршали, и Дамиано спустился на пол. Но свободу ему никто не дал, и он остался в оковах. Вид у него был потрёпанный, словно он дрался.
– Мы слушаем вас, господин Дьявол, - голос Справедливости посуровел.
Только что он мог сказать? Что всего лишь обрёл душу, а вместе с ней случайно прихватил у Маски Золотую карту, а у Дьявола – Чёрную?
– Ваше молчание усугубляет положение, - заметила Справедливость.
Дамиано тяжело посмотрел на Анну. Если он сознается во всём, его убьют. Это причинит ей невероятную боль. Да к тому же ему хотелось обрести счастье с Анной. Он всего лишь человек со своими слабостями, одна из которых – любовь к этой девушке. Может, попробовать свести разговор к тому, что карты сами появились из ниоткуда? Тогда он решился на полуправду и заговорил, начав издалека:
– Всем вам известно, что если один из членов Четвертичной Доли призывает остальных, то обязанность каждого явиться. Я услышал зов госпожи Смерти и поспешил к ней. Только когда я оказался в месте, где она назначила встречу, ощутил на запястьях и щиколотках оковы. Вначале я подумал, что это розыгрыш, но ошибся. Смерть обвинила меня в том, что я нарушил договор, заключённый мной и ею много лет назад. Согласно ему, я обязан хранить верность Смерти…
Дамиано затих, зная, что следующие его слова вызовут негодование присутствующих. Он не ошибся, не успел он заговорить, как вокруг все зароптали.