По ту сторону занавеса

Биггерс Эрл Дерр

– Ну ладно, – капитан вновь обратился к свидетельнице. – Итак, вы утверждаете, что узнали лифтершу уже после разговора с сэром Фредериком.

– Да, когда мы с мужем после приема у мистера Кирка спускались на лифте, я обратила внимание на лифтершу и, вглядевшись в нее хорошенько, узнала. И воскликнула: «Да это же Дженни Джером! Что ты тут делаешь?»

– Вы же видели, что она делает, зачем спрашивать? – уточнил полицейский.

Свидетельница смешалась.

– Да, я видела, но уж слишком велика была неожиданность, и у меня просто вырвались ничего не значащие слова.

– Гм, допустим. А она что?

– Спокойно улыбнулась

и ответила: «Привет, Эйлин. Мне было интересно, узнаешь ли ты меня».

– И дальше что было?

– Я, конечно, накинулась на нее с расспросами, почему тогда она сбежала и что делала все эти годы. Она же лишь покачала головой и с улыбкой ответила, что охотно все мне расскажет, но не здесь и не сейчас. Ну, а потом попросила меня… об одной услуге.

– О том, чтобы вы не сообщали о ней следствию, – подсказал капитан.

– Да, – смущенно потупилась свидетельница. – Дженни сказала, что ничего плохого не совершала, но если в полиции узнают о ее необычном исчезновении семь лет назад, то она покажется им подозрительной особой.

– Однако вы не пообещали ей хранить молчание, если верить вашему супругу.

– Да, не обещала.

– Почему?

– Ну как же! – обиделась женщина. – У меня ведь тоже хватило соображения подумать об убийстве сэра Фредерика и о том, что все в этом здании могут так или иначе оказаться связанными с ним. Вот почему я не пообещала ей молчать, а, признаться, уже хотела это сделать, но лишь пообещала подумать о ее просьбе и при следующей встрече сказать, что я надумала. Пока же обещала никому не говорить о ней.

– И вы встретились с Джейн еще раз?

– Нет, не решилась. Все это было так странно…

– Правильно, – похвалил свидетельницу полицейский. – И не встречайтесь больше, лучше держаться от нее подальше.

– Я так и делаю, но сама чувствую, что подвела ее, – призналась Эйлин Эндерби, с упреком взглянув на мужа.

Тот повторил:

– Тебе не в чем упрекнуть ни меня, ни себя, ты же ничего ей не обещала. А вот утаить от правосудия известные тебе факты мы просто не имеем права.

Капитан не преминул похвалить гражданскую позицию мистера Эндерби. Обращаясь к его жене, он заявил, что той просто повезло с мужем, и посоветовал впредь следовать его мудрым советам. Затем поблагодарил супругов за предоставленные ими следствию новые данные и разрешил им удалиться, предупредив, чтобы о своих показаниях никому не говорили.

– Вот уж насчет этого не сомневайтесь, – заверила полицейского миссис Эндерби, вставая с кресла и направляясь к двери.

– И не исключено, что вы мне еще понадобитесь, – бросил ей вслед капитан.

Чарли Чан поспешил распахнуть перед свидетельницей дверь и уже в коридоре, прощаясь, как бы мимоходом спросил:

– Теперь, вероятно, ваше красивое вечернее платье, испачканное ржавчиной, совсем испорчено?

– Вовсе нет, – успокоила его миссис Эйлин. – Я и в самом деле неосторожно прислонилась к проржавевшему парапету, когда вдруг увидела незнакомца на пожарной лестнице, но вы ведь понимаете, в такие минуты забываешь об осторожности. Где уж тут помнить о мокром от ночного тумана железном парапете! Но, думаю, пятно отчистится.

– О, я понимаю вас, – заверил женщину китайский детектив. – В минуты волнения забываешь о таких мелочах.

И он с низким поклоном захлопнул дверь за супругами Эндерби.

Потирая руки и, по своему обыкновению, расхаживая по комнате, капитан Флэннери рассуждал:

– Сдается

мне, наконец-то появился какой-то просвет в нашем расследовании. Правда, я пока не пойму, какой именно, но все же. Во всяком случае, стало известно, что в роковой вечер сэр Фредерик занимался розысками Джейн Джером, а она, можно сказать, у него под боком, в двух шагах, обслуживала лифт. Честно признаюсь, сейчас я первым делом сразу бы ее арестовал.

– Хотя у нас нет против нее никаких улик, не то что доказательств, – возразила помощник прокурора. – И вы не хуже меня знаете это, капитан.

– Знаю, ясное дело! – огрызнулся тот. – Но начальство, и пресса, и все требуют от полиции решительных действий, а что может быть решительнее ареста? Я бы с удовольствием швырнул им на растерзание Джейн Джером. Девушка красивая, накинутся на нее охотно. И проглотят. Ну, посидит за решеткой, сколько надо. А если и потом против нее не появится никаких улик, выпущу ее потихоньку – и дело с концом.

Мисс Морроу улыбнулась ретивому служаке.

– Уверена, дорогой капитан, что вы не унизитесь… хочу сказать, не станете прибегать к столь сомнительным методам расследования. И когда мы с вами в самом недалеком будущем арестуем подозреваемого в убийстве Фредерика Бруса, у нас будут для этого веские основания. А вы, мистер Чан, вы согласны со мной?

Покосившись на нахмурившегося капитана, Чарли Чан негромко заверил мисс Морроу в его полном с нею согласии и попросил позволения высказать свое «скромное предложение». Помощник прокурора, разумеется, тут же выразила согласие. Капитан Флэннери промолчал. Возможно, именно по этой причине китайский детектив оставил при себе свое «скромное предложение», ограничившись не слишком вразумительным высказыванием;

– Лучшей тактикой в таких делах является терпение. Сколько раз за свою долгую полицейскую карьеру мне приходилось прибегать к этой тактике, и она всегда себя оправдывала. Вы, американцы, излишне торопливы. Ведь недаром существует пословица «тише едешь»…

– Ох уж эта мне китайская мудрость! – не сдержался пылкий американский капитан. – А что прикажете доложить начальству? И с журналистами… Может, сами с ними поговорите?

– Скромность не позволит мне высовываться на первый план, – улыбнулся китаец. – Если хотите, могу поделиться опытом… не гневайтесь, уважаемый капитан, я имею в виду опыт общения с прессой. Когда газеты поднимают уж совсем невыносимый шум, я затыкаю себе уши ватой. В конечном итоге ведь за успех следствия отвечаю я, а не они, вот и отвечаю им с улыбкой: спокойствие и терпение, придет время – и вы все узнаете.

– Прекрасный совет, – рассмеялась мисс Морроу и обратилась к Кирку. – А вы, мистер Кирк, не сообщите ли следствию хоть какие-нибудь сведения о лифтерше в вашем здании. Если не ошибаюсь, ее зовут Грейс Лейн?

Барри Кирк покачал головой.

– О ней я не могу ничего сказать, кроме того, что она – самая красивая девушка из наших служащих. Это я сам заметил.

– Вот уж в этом я нисколько не сомневалась, – небрежно бросила помощник прокурора.

Барри Кирк нисколько не смутился.

– Да уж! – вызывающе заявил он. – Я не слепой. И красивую женщину обязательно замечу, кем бы она ни была. Всегда и везде. В трамваях, в лифтах, даже… в прокурорских кабинетах. Что же касается красавицы лифтерши, то я пару раз пытался заговаривать с ней, но она отмалчивалась. Если следствие настаивает, я могу попытаться еще раз…