По ту сторону
Шрифт:
За окном пошел снег. Отвратительный северный ветер стих. Ничто не мешало огромным снежинкам, вальсируя в воздухе, красиво ложиться на землю. Задвигая штору, Кира задержалась у окна. На темном вечернем фоне падающий снег казался каким-то волшебным, он давал ощущение таинственности. Женщина, и без того возбужденная событиями, почувствовала себя окрыленной и абсолютно счастливой. Она вспомнила, как вот так же смотрела в окно, находясь в доме у Звягинцева. «Как знать, может, сегодняшняя встреча будет началом наших отношений», — подумала Кира.
Время пролетело незаметно. Звягинцев подъехал к дому своей новой знакомой.
Кира, ответив ему, что уже идет, накинула дубленку и выбежала на лестничную площадку.
— Ну, нет, ну, нет же, — с досадой прошептала она, когда поняла, что лифт опять не работает. — Нет, только не это, — женщина, в отчаянии, пнула ногой двери лифта.
Ничего не оставалось, как идти пешком. Кира торопилась, она бежала по ступенькам, перескакивая через одну. Скоро она поняла, что они опять не заканчиваются. Женщина резко остановилась. Кира не стала сегодня смотреть вниз, она знала, там бесконечность. В этой ситуации она была беспомощна. Понимая это, женщина села на ступеньки и тихо заплакала.
— Звягинцев, ты не дождешься меня, — говорила она сквозь слезы. — Я не смогу до тебя дойти, ты так далеко.
Кира почувствовала, как подступило тепло. Веки стали тяжелыми. Она проваливалась куда-то, теряя сознание. Непонятные звуки стали эхом отдаваться в ее голове. Постепенно они становятся похожими на человеческий голос. Кто-то зовет ее.
— Кира, Кира, очнись, — женщина открывает глаза. Расплывчатый образ мужчины, появившийся перед ней, не превратился в Звягинцева. Над ней склонился Князев, ее бывший супруг.
— Кира, очнись, — он тормошил ее за плечи. — Очнись, что с тобой?
— Все, все нормально, — ответила она и попыталась встать. — Все нормально, просто потеряла сознание, — почему-то стала оправдываться женщина. А сама думала: «Да нет, не все нормально. Совсем, даже наоборот. Если ты здесь, Князев, значит, все совсем не нормально».
— Что ты здесь делаешь? — спросила его Кира.
— Ничего себе, вопрос, — Князев был удивлен. — Мы же с тобой договорились квартиру посмотреть. Сама-то ты зачем здесь, как думаешь?
— Ах, да, извини. Да, мы идем смотреть квартиру, — Кира снова присела на ступеньки.
Князев торопил ее, объясняя тем, что и так устал ждать, что у него совсем нет времени. Женщина не слушала его. От осознания того, что произошло, ей стало плохо. В душе вмиг образовалась пустота, которую стали заполнять обида и отчаяние.
— Ты иди, я сейчас поднимусь, — остановила бухтения Князева Кира. — Я иду, сказала же, сейчас я иду.
Князев стал подниматься наверх, продолжая недовольно ворчать. Кира слышала, как ему открыли дверь, как он поздоровался с мужчиной, и тот пригласил его в квартиру. Женщина знала, это племянник Виктории Семеновны, бывшей хозяйки. За каких-то десять минут в голове Киры прокрутились все события, произошедшие с ней за последнее время. «Как же я устала от всего, боже, как же я устала. Как мне все это надоело. Все, этот дом, этот чертов лифт, который постоянно ломается при виде меня, эта чертова лестница. Все надоело. Я не хочу ничего, я больше ничего
— Я передумала, — сказала она, когда тот подошел. — Я не буду покупать эту квартиру.
— Как, вы же даже не посмотрели ее, — пытался сказать хозяин.
— Я же сказала, я не буду покупать эту квартиру.
— Кира, ну что за капризы? — начал было возмущаться Князев.
— Никаких капризов. Я не хочу, слышишь, не хочу жить ни в этом доме, ни в этом подъезде, ни в этой квартире, — почти прокричала Кира.
Она развернулась и пошла к лифту. А он, этот вечно ломающийся агрегат, работал. Кира вошла внутрь и нажала кнопку первого этажа. Ей показалось, что лифт начал спускаться с огромной скоростью. Женщина летела вниз, но при этом не испытывала никакого страха. «Наконец-то все закончится», — мелькнуло в ее голове. Внезапно наступившая темнота стала давить на нее со всех сторон. Все тело как будто сжали, невозможно стало дышать. Тут же все прекратилось, появилось ощущение легкости, ощущение полета, свободы и полного спокойствия. Кира оказалась на улице. Она шла в сторону парка. К своей любимой скамейке.
Зима вступала в свои права, не спеша, как бы смакуя каждый свой день. Снега почти не было. Тот, что приносили редкие снегопады, успевал за день подтаять. Осветленные за ночь белым покрывалом улицы Екатеринбурга к обеду снова становились грязными и какими-то неухоженными от перемешанной серой массы растаявшего снега. Правда, с каждым разом ночные морозы усиливались, это давало надежду, что погода скоро установится. Люди, уставшие от перепада температур, с нетерпением ждали зиму. Лишь к концу декабря установились по — настоящему зимние морозы, столбик термометра и днем, и ночью прочно стоял на минусовой отметке.
Виктория Семеновна Багрова, в отличие от многих, любила зиму. Почему-то именно в это время года она чувствовала какое-то внутреннее успокоение и гармонию. Сегодня, приняв последнего посетителя у себя дома, женщина решила прогуляться и подышать свежим, морозным воздухом. Виктория Семеновна была парапсихологом. За день к ней приходило немало людей, у каждого своя судьба, свои проблемы. После ухода последнего человека женщина приоткрывала окна в своей квартире и проводила только ей известный ритуал. Это всегда было завершающим шагом, без которого не обойтись. Свежий поток воздуха придавал ей новые силы и уносил прочь весь негатив, оставленный людьми, обратившимся к ней за помощью. Освежив квартиру, Виктория Семеновна оделась и пошла на улицу.
Женщина не стала дожидаться лифта. Не любила она ездить на нем и делала это очень редко, лишь когда поднималась с тяжелым грузом в руках. Опуская ногу на первую ступеньку лестницы, Виктория Семеновна заметила, что из лифта кто-то вышел. Не обращая внимания на это, она продолжала спускаться. Женщина слышала, что за ней кто-то идет, но не спешила обернуться. Она знала, это ее двоюродный племянник. «Ну, что ему опять нужно? Конечно, денег, что еще», — подумала Виктория Семеновна.
Сильный удар по голове чем-то тяжелым, и ее тело падает лицом вниз. Никакой боли, просто темно, тесно и трудно дышать. Через мгновение темнота сменилась ярким светом. Сразу стало легко, легко настолько, что женщина поднялась в воздух и, глядя сверху вниз, увидела свое окровавленное тело.