По ту сторону
Шрифт:
Вечером за день до торжества мы с Евгением ещё раз поднялись на крышу. На этот раз в каморке, обитой железными листами, мы обнаружили кое-что иное, нежели чем в прошлый раз.
— Что это такое? — увидев «это», я не сразу понял, что передо мной. Несколько больших тарелок, в некоторых из которых находилась белая жидкость, а в других — что-то красное, похожее на мясной фарш. Но потом я увидел кое-что ещё, и меня осенило. Рядом с тарелками стояла стеклянная банка, в которой плавали кругленькие штуки, оказавшиеся при ближайшем рассмотрении
Глядя на эти глаза, я моментально вспомнил убитого мужчину с четвёртого этажа. А по такой логике нетрудно было догадаться, что всё, чем наполнены тарелки, когда-то принадлежало членам нашей команды.
Мозги Геннадия Ивановича, плоть Вячеслава, кости Татьяны, окрасившиеся в кроваво-красный…
— Это ведь не может быть… — я бросил взгляд на Евгения.
— Должно быть, так и есть, — ответил тот.
Я не смог сказать больше ни слова.
— Идём, — произнёс Женя. — Завтра мы узнаем ответ.
— Гм, — я, согласившись, кивнул.
Прошла ещё одна ночь, и звук будильника выдернул меня из сна. Я, проснувшись, решил, что ещё не рассвело, поскольку вокруг до сих пор было темно, но оказалось, что и без того тусклое солнце скрылось за плотным слоем туч.
Евгений уже проснулся и сидел на краю кровати, будто размышляя о чём-то.
— Уже утро? — я тоже поднялся и убедился, что не ошибся со временем.
— Ага, — ответил Женя. — Рассвет так и не наступил.
Раньше, пусть вокруг стояла пасмурная погода, всё-таки немного солнечного света нам доставалось, но сегодня солнце так и не показалось из-за туч, и всё вокруг погрузилось во мрак, лишь тусклые лампы кое-как давали слабое освещение.
Я оделся и вместе с Евгением вышел за дверь.
Сегодня днём должно состояться празднование Дня рождения тройняшек, и, согласно предположениям Жени, на нём непременно что-то случится. Выйдя из комнаты, мы повстречали только что проснувшихся Ксению и Семена которые топтались в коридоре, не решаясь заходить в квартиру хозяйки.
— Все на месте? — В команде осталось только четверо. Евгений продолжил: — Если все, то заходим. — Он первым переступил порог квартиры.
Внутри горел только один настенный светильник, но я, тем не менее, смог разглядеть, что обстановка в комнате существенно поменялась, будто кто-то с душой украсил помещение. На стенах разноцветные ленты, на полу красивые бумажные конфетти, на диване огромные мягкие игрушки. Атмосфера большого праздника так и бросалась в глаза.
Едва мы вошли, из спальни послышалась песня «С Днём рождения тебя!» на английском языке, только звучала она нарочито отрывисто, и потому жутковато.
Оставшаяся тройняшка в молчании сидела на уголке дивана. На ней было красное платье, в руках девочка сжимала куклу и совершенно безразличным взглядом смотрела на нас четверых.
— Кто я? — вдруг спросила девочка.
— Ты — Любочка, Любовь, — невозмутимо ответил Евгений.
— Ты видела моих сестричек? — спросила девочка. — Они
— Видела, — ответил Женя. — Они мертвы.
Люба моргнула и спокойным взглядом ярких глаз уставилась на нас. Я подумал, что она продолжит расспрашивать, но к моей неожиданности девочка кивнула и тихо произнесла:
— Я поняла.
Пока мы говорили с девочкой, на кухне тоже раздавались шаги и голос хозяйки, хмыкающей песню. Женщина пребывала в прекрасном настроении — напевая, она принялась толкать в сторону гостиной что-то большое.
Огромный праздничный торт, на вид очень красивый, трёхъярусный, украшенный белоснежными сливками и красными ягодами, сделанными неизвестно из чего. Торт венчали три свечи, добавляющие обстановке тусклого освещения.
— С Днём рождения, — с улыбкой произнесла женщина.
Девочка поднялась с дивана, молча глядя на неё.
— Скорее спой песню, а когда допоёшь, настанет время есть торт, — женщина засмеялась. — Не забудь отнести два кусочка соседям.
Девочка, обнимая куклу, начала петь «С Днём рождения тебя!». Детский голосок, эхом разливающийся по тускло освещённой комнате, привносил жути в атмосферу вокруг.
Песня закончилась, девочка привстала на носочках и задула свечи на торте.
Женщина захихикала и протянула девочке нож:
— Умница дочка, а теперь порежь торт.
Та послушно взяла нож и с усилием начала разрезать торт. Одно движение, и за белоснежными сливками показалась красная сердцевина.
Ксения, наверное, из-за долгого отсутствия нормальной еды, увидев торт, сглотнула слюну и пробормотала:
— Вот это да, ещё и «Красный бархат»…
Из-за обнаруженного вчера, я вовсе не воспылал аппетитом при виде торта, хоть тот и выглядел очень вкусным.
— Раздай гостям, — велела женщина. — Пусть попробуют, как мама умеет готовить.
Девочка, слушаясь маму, отрезала от торта несколько крупных кусков, разложила по тарелкам и стала раздавать нам.
Семен и Ксения взяли в руки по тарелке, но не решились попробовать, лишь глядя на торт перед собой, при этом у них едва ли не капали слюнки.
Но когда очередь дошла до Евгения, он даже руки не протянул, лишь прохладным взором смотрел на девочку.
— Поешь торта, — сказала именинница.
— Не хочу, — ответил Женя. — Не люблю такое.
Девочка повторила:
— Поешь торта.
— Не хочу, — он был непреклонен и совершенно не собирался идти на компромисс. Однако стоило ему отказаться, и выражение лица женщины начало становится безумным.
— Почему ты не ешь? — взвизгнула она.
— Не хочу, — повторил Евгений. — Просто без причины.
От этого у женщины лицо стало малиновым от злости.
Кажется, она хотела что-то сказать, но Евгений сразу поднялся, а следующее его действие вышло за рамки всеобщих ожиданий. Он просто взял и одной рукой перевернул стол, на котором возвышался торт.