По ту сторонy
Шрифт:
Остров начал отдаляться, и Денис посмотрел на Сергея, который печально махал ему рукой, и искренне желал удачного плаванья. Как это грустно – расставаться с друзьями в самом начале выходных, и понимать, что момент следующей встречи состоится не скоро. Да, скалолазы любили уходить за пределы города, и попадать там в приключения, но если бы они знали, что эти пределы окажутся непреодолимыми, а приключения не получится завершить, то остались бы дома. Да, они обожали пробираться в неизвестные закоулки, и исследовать там новые места, но если бы они догадывались, что закоулки превратятся для них в ловушку, а новые места не получится покинуть, то не полезли бы на эту высоту. Да, друзья всегда тянулись к адреналину, и смотрели в лицо опасности, но если бы хоть раз они попали в передрягу, то изменили бы свои приоритеты. Всё сложилось не в их пользу. Плохие воспоминания никогда не превратятся
– Ну что, тебе на лево, а мне на право.– Встрепенулся кудрявый блондин, обращаясь к своему брату.– Встретимся здесь же, через час.
– Без тебя знаю!– Огрызнулся чернявый школьник.– Умник нашёлся!
Денис поднял голову, и увидел две узкие арки, пронзающие огромную скалу насквозь, и уходящие в разные стороны – похоже, одна из них вела в город Белянск, а другая, в город Умай.
Алкоголик не стал открывать глаза, и запоминать обратную дорогу – в нём говорила усталость, болевой шок, и переизбыток алкоголя, выпитый им час назад, во время серьёзной работы.
– Осталось немного.– Пробубнил сорванец, направляя хлипкую лодочку в отверстие скал.– Сейчас уже будем причаливать.
Парнишка уселся поудобнее, и любопытно вытянул шею, пытаясь рассмотреть незнакомую местность, как можно лучше. Город Белянск оказался на много больше, и на много красивее, чем представлял себе Денис – он это понял, когда преодолел прохладный тоннель, любуясь настенными рисунками ренессанса, и когда миновал широкое озеро, наблюдая за далёким огненным закатом – когда причалил к самодельной пристани, сделанной отцом мальчишки, и когда зашёл в благоуханные сады, открытые для прохожих круглые сутки – когда наступил на дугообразный мостик, выложенный рельефной брусчаткой, и когда оглянулся на пышный фонтан, наполненные чистой водой – когда увидел двухэтажную больницу, с удобной парковкой, и когда открыл её отполированные двери – когда надел бесплатные бахилы, и когда уселся на удобный стул – когда столкнулся с добродушным персоналом, и когда прошёл в кабинет без очереди. Всё это было настолько удивительно, и настолько лучезарно, что парень начал искать в происходящем подвох, но у него ничего не получилось – он всматривался в лица окружающих, изучал мельчайшие детали, вызывающие подозрение, но с каждой минутой всё больше убеждался, что город действительно населяют очень воспитанные люди, здешняя политика действительно основана на доверие, а никакого подвоха здесь просто нет.
– Снимайте верхнюю одежду.– Улыбнулась медсестра, усаживая своего пациента на высокую кушетку.– Не волнуйтесь, мы сможем поставить Вас на ноги.
Денис разделся до трусов, и выпил пару таблеток, которые вручил ему хирург ещё на пороге операционной.
– Сейчас у Вас закружится голова, и вы почувствуете тяжесть в конечностях.– Продолжила голубоглазая девушка, выкладывая перед собой блестящие инструменты.– Не переживайте, это действие снотворного, которое вы только что выпили, и пока мы будем с Вами беседовать, Вы начнёте засыпать.
– У меня очень серьёзные ранения?– Испугался парнишка.– Или зачем тогда понадобился общий наркоз?
– Причин для волнения нет.– Суетливо затараторила медсестра.– Нам придётся чистить Ваши раны от грязи, и сшивать на Вашей груди повреждённую кожу, а это слишком долгая, и слишком болезненная процедура, чтобы проделывать её под местной анестезией.
– Ясно…
В глазах Дениса помутнело, словно он посмотрел на мир через плёнку, и закрутилось, словно его начали раскачивать на качелях.
– Завтра мы Вас выпишем.– Проговорил очкастый хирург, обрабатывая свои перчатки антисептиком.– Швы придёте снимать через неделю, а если Вам негде остаться, предлагаю пожить в гостинице, она бесплатная.
– Я плохо ориентируюсь в местности.– Выдавил
– В этом нет необходимости…– Отмахнулся мужчина.– За вами придут…
Голос хирурга стал совсем непонятным, и отдалился.
– У Вас появились друзья…
Свет от лампы поглотил всё пространство.
– Как и у всех нас…
Сознание покатилось с обрыва.
Раньше Дениса никогда не усыпляли наркозом, и он не чувствовал себя таким беспомощным, и таким уязвимым, каким почувствовал сейчас – его будут потрошить, словно мёртвую курицу, сшивать нитками, словно плюшевого медведя, перетаскивать с места на места, словно грузный мешок картошки, а он ничего не запомнит, и не станет возражать, даже если ему засунут скальпель в сердце – страшно однако, отключиться от мира, и полностью оказаться в чьей то власти – страшно, превратиться в пустоту, и не увидеть даже самых надоедливых снов – это как кусочек смерти, забирающий с собой кусочек жизни – как мгновение темноты, замещающее собой мгновение света.
Денис ухватился за последнюю секунду бытия, но спустя секунду полетел в небытие – ему стало до ужаса страшно, но одновременно страшно приятно – он ощутил беспокойство, но одновременно погрузился в покой.
Пустота – это лучшее состояние человека – каждый мечтает исчезнуть, но не может в этом признаться даже самому себе.
Пустота – это лучшее состояние человека – мы испытываем счастье, только когда не испытываем абсолютно ничего.
Пустота – это лучшее состояние человека – мы стремимся к темноте, как Денис устремился к забвению.
Пустота – это лучшее состояние человека – он отключился от мира, и полностью ушёл в небытие.
Пустота – это лучшее состояние человека – он улетел в бесконечность, и нашёл там душевный покой.
* * *
Сознание никогда не приходит резко – оно оживает постепенно, и мы не запоминаем тех промежуточных мгновений, когда наш организм наполнялся энергией. Сначала, Денис испытал прилив сил, и окунулся в мир сновидений, который показался ему подозрительным, и больше напомнил картинки из прошлого, нежели обычные сказки морфея. Затем, парнишка пришёл в себя, но не смог пошевелить даже пальцем – его тело по-прежнему казалось тяжёлым, а голова неестественно сильно болела. Дальше, проснулось любопытство – скалолазу захотелось узнать, как прошла его операция, где он сейчас находился, и всё ли у него в порядке, но чтобы это выяснить, ему пришлось изрядно постараться – собрать в кулаки силу воли, которой почти не осталось, открыть полусонные веки, которые показались бетонными, и скинуть с себя одеяло, которое напомнило увесистый камень, и плотно прижало его тело к больничной постели – он с этим справился, ведь чувство неопределённости давит на много сильнее, чем чувство усталости – да, в этой больнице работали настоящие профессионалы, отлично знающие своё дело, и относящиеся к каждому пациенту с глубокой ответственностью – причин для сомнений не оказалось – грудная клетка Дениса была аккуратно заштопана леской, хорошо обработана зелёнкой, и туго обмотана эластичным бинтом, доставляющим небольшой дискомфорт, но придающим большую уверенность, потому что скрытая от глаз работа всегда вызывает доверие. Следующие пару часов Денис спал, ожидая прихода хирурга, и пытался восстановить свои силы для выписки, ведь врачи обещали ему не медлить с этой процедурой. Нормально поспать скалолазу не дали.
– Ловите этого негодяя!– Послышался надрывистый голос, напоминающий бас саксофона.– Не дайте ему уйти!
Парнишка вскочил с кровати, и огляделся по сторонам. Голос шёл с улицы.
– Он побежал к парковке!– Кричал взволнованный мужчина.– Перекройте все выходы, и заблокируйте ворота!
– Есть командир!– Отвечали послушные голоса, выделяя каждую букву, словно демонстрируя этим своё повиновение.– Выполняем!
Денис облегчённо вздохнул, и любопытно отдёрнул занавеску – когда полицейские преследуют не тебя, а кого – то другого, ситуация кажется скорее забавной, чем страшной.