По тундрам, лесам, степям и пустыням
Шрифт:
Каким же образом сохранилась эта летопись? В одних случаях находят так называемые окаменелости — твердые скелетные части животных и растений, насквозь пропитанные каким-либо минерализующим веществом: углекислым кальцием, кремнеземом, окисью железа и т. п. При таком окаменении все стенки клеточек, из которых построено тело растений и животных, облекаются тонким слоем минерализующего вещества или пропитываются им. Нередко встречаются окаменевшие таким образом пни и стволы деревьев. В других случаях происходит обугливание и оторфовывание растительных остатков, то есть своеобравное медленное разложение их без доступа воздуха. Таким путем образовался каменный уголь и антрацит, изучая которые можно с достаточной полнотой воссоздать растительность так называемого каменноугольного периодам
Особым
Очень часто встречаются так называемые отпечатки, образование которых мы можем представить себе следующим образом. Каждый год во время листопада на землю падает огромное количество листьев и других остатков растений. Подавляющее большинство их тут же сгнивает на месте, и лишь некоторые случайно попадают в такие условия, при которых они могут сохраняться. Это различные отмели и участки дна водоемов, где эти остатки сейчас же покрываются слоем ила или песка и остаются здесь погребенными в течение тысячелетий. Нежная ткань растений со временем исчезает, однако на месте ее остается соответствующая выемка, передающая все детали строения части растения. Нередко эта выемка заполняется каким-либо другим веществом. Подобного рода отпечатки (рис. 1) находят на местах прежних водоемов и побережий, поэтому считают, что такие отпечатки являются остатками главным образом влаголюбивых растений. Растения, жившие в более засушливых условиях, сохраняются гораздо реже; точно так же мы реже находим отпечатки трав, сгнивающих на месте, чем отпечатки деревьев и кустарников с опадающей листвой, листья которых способны разлетаться по ветру на большие расстояния. Все это указывает на чрезвычайную неполноту ископаемой летописи. Тем не менее, шаг за шагом, с каждой новой находкой наука приближается к выяснению главнейших картин последовательного изменения растительного мира на земле в далеком прошлом.
ТРОПИЧЕСКИЕ ЛЕСА НА МЕСТЕ СТЕПЕЙ УКРАИНЫ
Наш обзор растительности минувших эпох мы начнем со сравнительно более молодого времени, то есть перевернем всего лишь несколько последних страниц геологической летописи. Более- широкая экскурсия «в глубь веков» потребовала бы много времени для нашего изложения, да и для нашей цели это не является необходимым.
Геология различает четыре основных подразделения геологического времени, называемых эрами: архейская, палеозойская, мезозойская и неозойская, или кайнозойская. Эти эры в свою очередь делятся на периоды, эпохи, века и т. д.
Продолжительность каждой эры для нас неизвестна.
Мы можем судить лишь об относительной продолжительности их по отношению друг к другу на основании толщины отложившихся в течение каждой эры земных слоев. Эта мощность слоев в настоящее время представляется в следующем виде: архейская — 38000 м, палеозойская — 30000 м, мезозойская — 3000 м и неозойская — 1000 метров.
Если принять, что скорость отложения земных пластов в различные эры одинакова, то тогда по сравнению с последней, неозойской, эрой, палеозойская была продолжительней в 30 раз, а архейская — в 38 раз.
Мы привели здесь эти данные потому, что остановимся лишь на растительности последней, неозойской эры, и читателю надо ясно представлять себе, с каким по существу коротким отрезком земной истории он здесь познакомится.
Первые достоверные остатки растений — водоросли — известны уже с самых низших слоев палеозойской эры. В мезозойскую эру растительный мир был уже относительно богат и разнообразен, и чем дальше, тем становился он все пышнее и прекраснее. Особенно
Чрезвычайно пластичные и способные быстро приспосабливаться к меняющимся условиям существования покрытосеменные образовали тропические леса во влажных частях земного шара, завоевали более сухие местности, выработав тысячи засухоустойчивых форм, населили болота и водоемы. Наступившая затем неозойская эра уже с самого начала являлась, таким образом, веком расцвета растительного мира, достигшего исключительного богатства и разнообразия, что стояло в связи с благодатным климатом того времени.
В первый период неозойской эры, так называемый третичный период, уже определенно намечалась зональность в распределении растительности, чему в значительной степени способствовало усиленное горообразование. В это время происходило образование Крымских и Кавказских гор. Наряду с этим изменялись очертания наших морей; так, например, южная полоса равнины европейской части СССР несколько раз в большей или меньшей степени покрывалась морем, которое затем вновь отступало.
Несмотря на наблюдавшуюся в распределении растительности зональность, теплолюбивые формы в нашем полушарии проникали далеко на север. Так, в третичных отложениях Гренландии были найдены: магнолия, болотный кипарис, родственник которого обитает в настоящее время в теплых районах Северной Америки, несколько дубов, плющ и виноград. Сейчас, как известно, Гренландия представляет сплошной гигантский ледник, и растительность ее, ютящаяся у берегов моря, крайне бедна. На Шпицбергене, где сейчас насчитывается всего лишь сотня с небольшим видов мелких трав и кустарников, в третичное время росли платаны и грецкие орехи.
Какая же растительность покрывала территорию нашего Союза в третичное время? Самые древние остатки растительности этого времени (так называемого палеоцена) были у нас найдены в низовьях Волги. В это время здесь была пышная субтропическая флора — огромные пальмы с веерными листьями и множество вечнозеленых растений. Еще богаче была растительность следующего периода (эоцена), когда на значительном пространстве европейской части СССР росли пышные тропические леса, напоминавшие по своему составу современные леса Малайского архипелага. Ископаемые остатки этой флоры имеются под Киевом и Харьковом. Древовидные папоротники, пальмы, камфорные лавры, Мамонтовы деревья, хурма и многие другие растения, обитающие в настоящее время в тропиках и субтропиках, росли там, где теперь расстилаются степи. В то время пальмы росли также на широте Ленинграда, у берегов современного Балтийского моря. Леса здесь состояли из пальм, ряда вымерших видов сосен, Канарских лавров и олеандров — весьма распространенных комнатных растений, растущих теперь в диком состоянии по берегам Средиземного моря.
В дальнейшем началось некоторое похолодание климата, и пышная тропическая и субтропическая флора сменилась растительностью умеренного пояса. В это время, известное под названием миоцена, судя по остаткам, найденным на Дону и на Керченском полуострове, южная часть СССР была покрыта широколиственными лесами, напоминавшими по своему составу современные леса Японии, Китая и восточных штатов Северной Америки. Тюльпанные деревья, лавры, айланты, каштаны, грецкие орехи, буки и множество других разнообразных деревьев были здесь широко распространены. В это время и в Сибири произрастали широколиственные породы.
Остались ли у нас какие-нибудь живые свидетели этой пышной растительности далеких времен? В противоположность другой, более древней, третичной, флоре, полностью исчезнувшей в нашем Союзе, потомки растительности миоценового времени сохранились до наших дней, являясь, таким образом, живыми свидетелями седой старины. Во влажном и теплом климате Западного Закавказья, в так называемой Колхиде, в лесах Уссурийского края на Дальнем Востоке сохранились прямые потомки этих древних теплолюбивых растений.