Шрифт:
Метрилл – меч, который умет ждать
Часть I
Далеко позади, осталось родное побережье реки, тихие воды и чёрный песок. Восхождение на гору длилось уже вторые сутки, и каждый новый шаг, вздох давался с огромным трудом. Последние метры, сдирая пальцы в кровь, я поднимался к вершине, буквально карабкаясь по остроугольным, скальным трещинам и сколам.
Выбиваясь из сил, я всё же сумел взобраться наверх, оказавшись на узеньком, крошечном плато. Справа и слева скалы вздымались еще выше, теряясь вершинами в облаках.
Сделав глубокий вздох,
Благословенная богами, земля детей Картлоса, залитая буйной растительностью и освещённая солнечными лучами, навсегда останется в моём сердце, как и всё, что связано с ней, но воля отца небесного будет исполнена. Горе смертным, опечалившим всевышнего, не будет оков, способных удержать его от мщения, и даже прочие боги не уберегут такого глупца.
Впереди ждал пологий спуск к побережью, почти лишенный растительности, лишь пара жалких, скрюченных кустиков, да кое-где поросль каменной травы. Её сухие, жёсткие стебли режут пальцы не хуже кинжала. Осторожно, опасаясь скатиться вниз, двигаясь зигзагами от камня к камню, я продолжил свой безумный путь.
Сегодня утром минула ровно неделя, как я покинул дом и семью, бросил жену и сына, взяв с собой в дорогу только бурдюк воды, да головку сыра. Мне нет прощения… Я его и не требовал, ушёл ночью, молча. Ушёл, потому что знал – понимания в мокрых, напуганных глазах мне не увидеть, и сказать мне им нечего. Лучше так, молча…
Однажды, я видел сон, волшебный сон, прекрасный сон… Когда я проснулся, то хорошо помнил его и, более того, не мог забыть…
С того самого часа, каждый раз закрывая глаза, я вижу утес, а под ним озеро с серебряной водой, незнакомый юноша у самой кромки, а за его спиной сам Арес. Юноша бормочет, глядя на водную гладь, но я не слышу, что именно он говорит. Алые глаза бога пылают ненавистью, гневом и нетерпением, но он ждёт, ждёт чего-то…
Обрывки цепей – оков, навешанных в страхе детьми-смертными, в его руках плавятся и капают, раскалённые яростью божества. Расплавленный металл касался невысокой травы, и та вспыхивала пламенем. Я знаю, чего он ждёт… Да-да, абсолютно уверен в этом, но не могу вспомнить… Лишь одно точно – моя судьба на севере, за краем мира, на том утёсе, в том озере…
Укрывшись от ветра за серой глыбой, я присел. Переведя дыхание, снял с плеча узелок, развязал верёвку и, размотав его, добрался до сыра. Отряхнув соль и специи, отрезал четверть от половины, остальное привесил на место. Пока жевал, разглядывал свою последнюю работу – короткий кинжал, не длиннее ладони с широким, обоюдоострым лезвием, такой будет стоить немало. Как только доберусь к эллинам, продам его…
Спуск по склону продолжался до самой ночи и закончился у берега моря. Поправив тесёмку на плече, я зашагал вдоль него. Где-нибудь по пути обязательно будет рыбацкая деревенька, как бы то ни было – это кротчайший путь в Византий, а уже оттуда на север.
Спустя час прогулки по прибрежной полосе, я окончательно
Намывая железный песок бесконечно долгими часами, сидя по колено в воде и борясь с дремотой, я собирал его буквально по песчинкам. К полудню, умаявшись, вернулся домой и сразу же спать. Вечером, только жара спала, опять за работу. Два веса отмерил, и в яму для плавки песочек, а над ней печь топлю. Жар нужен ровный, без перепадов, тогда чёрный песок вспенится, станет серебристым и превратится в железо – самый крепкий металл, который знает земля от Египта до Фракии.
С первыми лучами восходящего солнца продолжился и мой путь. До самого вечера, двигаясь по прибрежной полосе, я подошел к небольшой лагуне с серой скалой, уходящей далеко в море.
Неподалеку шумел водопад с кристально чистой, холодной водой. Я решил заночевать прямо тут у подножия, на мягкой, зелёной траве. Короткий перекус крохотным кусочком сыра, после чего пришло время здорового сна уставшего человека.
Пробуждение было немного неожиданным. Вместо голосов чаек меня разбудил грубый, незнакомый мне, нордический говор, а вместо прохладного бриза в лицо уперся мокрый, холодный бронзовый меч. «Вот я дурак беззаботный!» – вдруг подумалось, но сетовать было уже поздно, оставалось надеяться, что меня не убьют на месте.
– Бринг хем тил скипет.
– Хворфор икке баре легге па?
После этих слов обладатель меча резанул мне щеку и несильно пнул в бок.
– Снакк миндре, гьер дет ду сиер! – прикрикнул на него невысокий, крепкого телосложения, норд, судя по всему главный среди этих северян.
– Я, я, олиреди джег.
От сердца отлегло, как только меч был убран от моего лица, снова упав в кольцо на поясе владельца. Бритоголовый, покрытый татуировками, воин бесцеремонно схватил меня за руку, небрежно поднял и потянул к берегу.
В крохотной бухте под скалой со спущенным парусом стоял корабль. Его нос венчал крылатый змей, по бортам красовались разноцветные, яркие щиты, а высоко поднятые вёсла, сохли на ветру. У берега и водопада крутились аж пятнадцать человек, все с оружием и выглядели, как бывалые воины. Похоже надежды уйти живым практически не было.
Среди команды я приметил и нескольких женщин, хотя это было не очевидно, ведь, как и мужчины они были в штанах и рубахах и, судя по всему, имели равный статус с остальными членами экипажа, что для халибов довольно странно. Да уж, обычаи этого народа оставались для меня загадкой, как и причина моего пленения.
Часть команды наполняла бочки водой, другие же ушли к скалам охотится. Лысый толкнул меня в воду.
– Беди и драккар. Ред па драккар лив!
Норд явно указал на корабль и вновь извлек клинок. Я оглянулся, несколько раз быстро кивнул, мол, понял и поплыл к судну. Там меня уже поджидал высокий, длинноволосый, рыжий воин. Он помог забраться на борт и топором указал место в корме между лавкой рулевого и, крепко связанными, запечатанными бочками. Сидя там, тихо, подобно затаившейся в страхе мыши, я ждал дальнейшего развития событий.