По велению сердца

Крамер Киран

В душе у Дункана прозвенел тревожный звонок. Расспросы сделались слишком уж настойчивыми. Ни к чему, чтобы в угоду любопытным слушателям Джо припоминал все страшные подробности своего похищения.

— Полагаю, леди Джерси, Джо устал больше, чем ему кажется, — вмешался он. — Ему пора перекусить, Эйслин!

Эйслин тут же встала и сняла Джо со скамьи. Марша и леди Брэди посмотрели одобрительно. Леди Джерси слегка нахмурилась, но морщинка на ее лбу тотчас же разгладилась, когда она увидела, что Джо уронил голову на плечо Эйслин. Решительно,

мальчик выбился из сил.

Вдруг он поднял голову и взглянул прямо на леди Джерси.

— Я знал, что карета едет не к Эстли, когда Финн сказал мне, что он — мой папа, и что отцы и сыновья всегда ездят смотреть лошадок вместе. Я сразу понял, что он меня обманывает. Ведь папа — это мой папа.

Марша тихо рассмеялась. Марша! Что она знала о происхождении Джо? Однако собравшиеся в гостиной застыли в гробовом молчании.

Джо уронил голову на плечо Эйслин, которая невозмутимо прошла сквозь толпу, задержавшись лишь в дверях.

— Я не вернусь в Ирландию, если вы не возражаете, милорд, — шепнула она Дункану, сияя от счастья, и вышла.

Взглянув на Дункана, Марша улыбнулась. «Я здесь, с вами», — говорил ее взгляд.

Большим пальцем он погладил тыльную сторону ее ладони, не в силах отвести взгляд от любимой.

Получасом позже почти все слуги разошлись — кто на кухню, кто в конюшню. Дженкинс снова встал у дверей парадного входа.

Гости собирались прощаться. Последние слова Джо повергли всех в изумление, так что они быстро затеяли легкую, вполне безобидную беседу, которую Марша могла бы назвать временным затишьем.

Похоже, даже взрослых впечатления наполнили доверху; настала пора перевести дух.

— Итак, юная леди, — сказал герцог, едва подавив зевок, — вы обдумали мое предложение возглавить Оук-Холл?

Все воззрились на Маршу. Любопытство охватило всех, кроме Дженис, которая кусала губы, и отца с матерью. Мать, обычно сама безмятежность, сейчас, казалось, была готова лезть из кожи вон. А отец мрачно сжал губы, глядя настороженно.

Марша почувствовала, как горит ее лицо.

— Мне казалось, она помолвлена с лордом Чедвиком, — многозначительно произнесла леди Джерси. — Она ездила в Ирландию, чтобы подготовить дом к бракосочетанию. Надеюсь, меня пригласят на свадьбу.

Марша боялась посмотреть на Дункана.

— Я…

Дункан взял ее за руку.

— Нам с леди Маршей предстоит многое обсудить, — сказал он любезно, но твердо. — И на этой ноте я хотел бы пожелать всем доброй ночи.

Леди Джерси сделала страшные глаза. Затем она встала, что означало — все, кому удалось найти, куда присесть, должны последовать ее примеру. Собрание двинулось к дверям.

И снова все хранили обманчивое спокойствие, обменивались ничего не значащими замечаниями, чтобы преодолеть неловкость, витающую в воздухе гостиной. Братья Марши, Питер и Роберт, сумели проскользнуть мимо нее в коридор.

— Погодите! — крикнула она им.

Все остановились,

как по команде.

— Вернитесь! — тихо позвала она братьев.

В гостиной Марша посмотрела на герцога и объяснила:

— Ваша светлость, я вынуждена смиренно отказаться от предложения вернуться в Оук-Холл и занять должность директрисы. Видите ли, я выхожу за лорда Чедвика. Я очень люблю школу, но его люблю еще больше. Его и Джо.

Дункан слушал, почти не дыша, затем повернулся к Марше:

— Вы меня любите?

— Да, — ответила она, и его глаза засияли. — Люблю.

— Как жаль, что вы не вернетесь в школу, леди Марша, — сказал герцог. — Для работы в школе я нанял мастера на все руки, которого вы, я думаю, просто обожали бы. Он любит литературу. Думает, что может играть на сцене. Играет на пианино. Разбирается в шахматах. У него есть маленький друг, которого я пытался взять трубочистом, да он не позволил.

Марша смотрела во все глаза.

— Не слушайте герцога, — сказал Дункан. — Он всего лишь член попечительского совета. Как и ваша матушка. Если леди Джерси будет так любезна, — он взглянул на почтенную даму, — она тоже будет в совете. Нам нет нужды искать учениц из знатных семей, хотя приезд внучки герцога — это настоящая удача.

Герцог одобрительно хмыкнул.

— Но, право же, дорогая, — сказал Дункан своей любимой, — все, в чем нуждается Оук-Холл, — это люди, которые любят школу, а также ученицы и их родители, которые приедут к нам.

— К нам?

Он почесал макушку.

— Пока вы уезжали, чтобы, гм, подготовиться к бракосочетанию, я выкупил школу у Лизандры. Она предложила мне ее вообще без денег при условии, что я на ней женюсь. Но… — он улыбнулся, — она не мой тип! Хотя она остается в Оук-Холле, как знаток моды и этикета и эта перспектива ее очень радует. Помните, я говорил вам, что Лизандра немного одинока? Думаю, она, возможно, имеет виды на герцога.

Марша открыла рот.

— Я вас люблю. — Дункан ничего не мог с собой поделать, схватил ее за талию и поцеловал, несмотря на боль в разбитой губе, будь она проклята.

И слава Богу, она поцеловала его в ответ.

— Браво! — крикнула леди Джерси.

Кто-то — скорее всего сестры Марши — начали аплодировать. Их примеру последовали все остальные.

— Мы так и не добрались до версальского зеркала, — шепнула Марша графу.

— Мы туда вернемся, — шепнул он в ответ. — И очень скоро.

Торопливо вошла Эйслин и принесла Джо, который таращил счастливые глаза. Поставила его на пол. Мальчик бросился к отцу, и Дункан подхватил сына на руки. А затем взял руку Марши, и они втроем сели на скамью перед пианино: Марша с одного бока, Джо — с другого. Он обнял их обоих и начал наигрывать веселую мелодию.

Разумеется, получалось не очень хорошо. Под руку попались двое, кого он любил больше всех на свете. И все равно вышло так, что лучше некуда.

Эпилог