По велению сердца
Шрифт:
Она покраснела.
— Мне редко выдается такая возможность.
— Прискорбно — и для вас, и для тех, кто хотел бы с вами танцевать.
— Предпочитаю не думать о том, что я упускаю, — сухо парировала она.
— А вот я, — сказал он нежно, — как раз сейчас думаю именно об этом. — И он привлек ее к себе на полдюйма ближе.
— Лорд Чедвик!
Он проигнорировал ее предостерегающий тон, продолжая крепко держать.
— У меня есть и вторая причина, чтобы мы продолжали танцевать.
— Что
— Вы же не хотите, чтобы леди Эннис решила, будто вам не терпится побеседовать с ней прямо сейчас. Между прочим, пусть она пока раздувается от негодования, пока мы с вами танцуем. Вы, может быть, не поверите, но я считаюсь завидным женихом.
— Это правда?
— В самом деле, так и есть.
Он кружил леди Маршу по залу, наслаждаясь ее красотой, податливостью и ароматом розовой воды, который она источала. Грация и классическая красота внешне, а внутри — неуверенность пополам с задиристостью, как у бездомной кошки.
— Милорд, вам пора идти, — сказала она, когда смолкли звуки вальса.
— Сначала я доставлю вас прямо в объятия вдовы.
Она собиралась возмутиться, когда заметила, что попалась на глаза нескольким дамам, которые явно направлялись в ее сторону.
— О Боже! Подруги моей мамы.
И покорно позволила ему увести себя прочь сквозь толпу гостей, где они снова заметили леди Эннис, за столом, на котором красовались сладости, закуски и огромная хрустальная чаша с пуншем.
— Только посмотрите на нее, — прошептала леди Марша. — Она знает, что я иду.
Попечительница школы Оук-Холл пересела так, чтобы спрятаться за спинами своих молодых поклонников — они окружили ее, точно стена.
— Она сильный противник, — прошептал в ответ Дункан. — Но то, что она пытается спрятаться, говорит о том, что виконтесса вас боится.
— Сама удивляюсь. — Леди Марша вскинула подбородок на дюйм выше.
— О Господи! — громким шепотом сказала за их спиной некая молодая женщина. — Видели ее платье? Взяла у сестры! Оно было на леди Дженис на прошлой неделе, на балу у Вансов. Неужели она совсем не разбирается в моде?
— Дело темное, — воскликнула другая молодая леди. — Ей полагалось быть главной дебютанткой несколько сезонов назад. Поздновато начинать сейчас, не правда ли?
И они рассмеялись.
Марша взглянула на Дункана, и в ее глазах он увидел всю боль, которую ей, вероятно, каждый день приходилось скрывать, когда она играла роль директрисы Оук-Холла.
— Не слушайте их, — тихо сказал он.
Вырвав у него руку, она бросилась сквозь толпу, прочь от леди Эннис.
Нет. Он не даст ей проиграть, даже не начав битву.
Дункан бросился за леди Маршей и настиг ее у выхода из бального зала. Взяв ее руку, вернее, кулак, потому что она крепко сжала пальцы, он увлек ее в маленький коридор, затем
Это оказалась небольшая гостиная, заваленная увядшими цветами из бального зала, связанными вперемешку с соломой. Такие вязанки горой высились на столе и на диване. Ими были набиты ведра, стоящие возле неразожженного камина.
— Леди Марша, — прошептал он, завладев и другой ее рукой.
Она опустила голову.
— Оставьте меня в покое.
Но не смущение звучало в ее голосе, а нечто иное, более сильное чувство, и это меняло все. Дункана пробрало до мозга костей.
Кажется, Дункан знал, что это было, но не мог дать ему названия. Словно бездонная чернота, оно нападало без предупреждения и высасывало из человека радость жизни. Именно эту бездну он видел в ее глазах, когда Марша снова взглянула на него.
Сила духа покинула ее.
Дункан вспомнил о Финне, который заставил ее довериться ему, а потом столь легкомысленно бросил. Его снова затопила ярость.
— Никогда не думал, что вы сдадитесь, — сказал он, надеясь вдохнуть в нее собственную силу через прикосновение их рук.
— Я больше не та девочка с наивными глазами, которая плыла с вами на пакетботе, — прошептала она. — Я же говорила вам вчера. Не ждите — она больше не вернется.
На несколько секунд их взгляды встретились, и Дункан с радостью отметил, что ее глаза вдруг блеснули — пусть даже от злости на него.
— Нет, я буду ждать. — Он привлек ее к себе. — Потому что это ваша истинная суть. — Он слышал стук ее сердца. Слышал ее глубокий, судорожный вздох. — Та девушка и есть вы, настоящая, — сказал он, на сей раз нежно.
Но поверила ли она ему?
И он поцеловал ее, можно сказать, от отчаяния, чтобы не дать угаснуть тому слабому огоньку, которому следовало бы сиять вечно. Крепко держа ее в объятиях, он раздвинул губами ее губы — это был дразнящий, нежный и неспешный поцелуй. И она открылась ему навстречу, как цветок навстречу дождю. Нежная, как лепесток цветка.
Он хотел ее всю.
— Вам не в чем винить себя, — прошептал он, оторвавшись от ее губ. — Вы само совершенство. Именно такая, как сейчас.
Из ее горла вылетел слабый стон. Его руки скользнули по ее телу вниз, обхватили ягодицы. Он привлек ее к себе. Ближе. Еще ближе. И все же недостаточно близко.
Она отпрянула.
— Лорд Чедвик, нам нельзя. — В ее голосе ему почудился некий надрыв, которого он никогда раньше не замечал.
Он убрал прядь волос с ее щеки.
— Почему нет?
Она смотрела в сторону, и он, осторожно коснувшись пальцем ее подбородка, заставил ее повернуться к нему.
— Вас нужно целовать, — сообщил он. — Каждый день. Это должен делать мужчина, который вас обожает.