По военным дорогам отца

Блюхер Василий Васильевич

Взята Волочаевка

голым штыком,

открыта дорога -

дорога к победе.

На сопку крутую

поднялся главком,

вьюга все билась,

как раненый лебедь.

И только притихли

два белых крыла,

он взялся за сердце;

Сдавило бинтами…

Сколько видел главком -

все лежали тела,

все усеяно было телами.

Он стоял на вершине

мороза лютей,

повторял чуть слышно

и скорбно:

–  Сколько пало людей,

сколько пало людей, -

тихий крик,

разрывающий горло…

Ничто

перед временем

сталь и гранит,

лишь слава героев

владеет веками;

всех доблестно павших

вот здесь схоронить -

на самой вершине Июнь-Корапи,

Я не любитель

голубеньких фраз,

пусть будет такая

мне честь и награда:

когда бы ни пробил

последний мой час,

вот здесь схороните -

с героями рядом…

Действительно, по горячим следам событий председатель Военного совета НРА издал приказ:

«Немедленно собрать тела всех, кто с беззаветной доблестью погиб в [134] жестоком бою под Волочаевкой, и схоронить их в общей братской могиле на вершине сопки Июнь-Корань и над этой могилой воздвигнуть достойный памятник» {103}.

О Волочаевской эпопее написано немало книг и научных работ, изданных в Москве, Новосибирске, Чите, Хабаровске и Владивостоке. Но особо среди них, как мне думается, должна быть выделена статья «О Волочаевском бое». Отец написал ее под самыми свежими впечатлениями для сборника «Борьба за Хабаровск», вышедшего из печати в Чите в том же 1922 году. Спустя десять лет эта статья была воспроизведена в другом сборнике - «И на Тихом океане…», который мне довелось впервые увидеть в Хабаровской краевой научной библиотеке. Позже эта статья нигде не публиковалась.

«После того, - писал отец во вступлении, - как целым рядом сокрушительных по силе и беспримерных по доблести ударов под Волочаевкой, Спасском, Казакевичевом и в других местах Народно-революционная армия опрокинула белоповстанческие банды, заставив их поспешно бежать из Хабаровска и отступать под защиту своих нанимателей-интервентов, является возможным более ярко и точно определить ту колоссальную боевую работу, которая выполнялась и выполняется нашими частями на фронте, и выяснить те тяжелейшие условия, при которых протекает их боевая деятельность».

Говоря о начале кампании, автор отмечал, что бело-повстанческие части неожиданным и быстрым наступлением потеснили малочисленные, слабо снабженные и совершенно не подготовленные к боевым действиям передовые отряды НРА, расположенные по Уссурийской железной дороге, и вынудили их сначала к отходу на Хабаровск, а затем и к оставлению последнего.

Этот первый успех вскружил голову противнику, и оп решил продвигаться далее по Амурской железной дороге, но уже под Ином в последних числах декабря оп получил от народоармейцев столь значительный удар, что перешел к обороне и начал с лихорадочной быстротой закрепляться на линии Ольгохта - Хабаровск.

По своему кадровому составу, сравнительно с Народно-революционной армией, все части белоповстанческих отрядов имели высокую специальную подготовку и опытных командиров, хорошо питались, были тепло одеты и [135] для

сохранения боеспособности во время больших переходов перебрасывались на подводах.

В короткий срок белоповстанцы укрылись за целым рядом проволочных заграждений. Наиболее сильно была укреплена перед деревней Волочаевкой сопка Июнь-Корань, где проволокой опутывались не только колья, ее окружавшие, но и весь окрестный кустарник. Да и сама местность здесь создавала для противника крайне выгодные условия и позволяла ему организовать исключительно плотную систему ружейно-пулеметного и орудийного огня.

Любопытно заметить, что накануне решающего сражения за Волочаевку народоармейцы-разведчики сумели раздобыть секретный приказ генерала Молчанова за № 572, подписанный им 5 февраля 1922 года. В нем, в частности, было сказано:

«Вопрос самого нашего бытия требует полного напряжения всех сил для достижения победы. С победой мы живем, неудача может лишить нас самого бытия, как антибольшевистской организации» {104}.

Ознакомившись с этим документом, главком НРА сделал вывод, что командование белоповстанческой армией прекрасно понимало, что нельзя было ограничиться только одним техническим оборудованием позиции, что для успеха, как никогда, необходима была стойкость и решительность частей, дабы, находясь за проволокой и нанося нам наибольшие потери, иметь возможность при удобном моменте перейти в контратаку и развить наступление на нас.

В то же время он давал себе полный отчет в том, какие огромные трудности выпали на долю его бойцов еще в дни подготовки к генеральному штурму сопки Июнь-Корань. Большая их часть состояла из только что мобилизованных и не обстрелянных по-настоящему народоармейцев. К тому же шесть суток до этого они находились под открытым небом, в снегу, на морозе, полуголодные. Но все, по примеру своих командиров, были охвачены единым революционным порывом, горели одним стремлением - победить. И победили!

«Много славных героев выбыло из наших полков, значительных жертв стоило для армии наступление, но столь страстно желаемая всеми победа венчала этот поистине [136] редкий подвиг Волочаевского боя, - писал отец в заключительных строках своей статьи.
– Я затрудняюсь выделить доблесть какой-нибудь отдельной части, геройски боролись и самоотверженно глядели в лицо смерти все.

Без ножниц, без каких бы то ни было приспособлений для резки проволоки бойцы собственными телами наваливались на проволоку и перекидывались через нее. Комсостав под бешеным огнем противника пробивал себе дорогу среди заграждений, разрубая проволоку и колья шашками.

Даже противник был восхищен подвигом наших частей. Полковник Аргунов, командовавший белоповстанческими частями района Волочаевки, убегая к Имапу, сказал, что он всем этим красным героям Волочаевки дал бы по Георгиевскому кресту…

Потеряв Волочаевку, противник потерял веру в возможность успеха; наши же части, овладев этой цитаделью каппелевцев, реально почувствовали силу своего революционного духа и то, что для них доступна окончательная победа над отборными офицерскими частями противника.