По волчьему следу
Шрифт:
Поцеловав Аню, и криво мне, улыбнувшись, он вышел из дома. Посмотрев на часы, я поняла причину его ухода. Утро уже наступило, хоть и раннее, а обязанности советника никто не отменял.
— Как он вообще оказался в моём кошмаре? Витька с Андреем ни разу за всё время такого не проделывали.
— Возможно, с Артуром у вас сохранилась некая связь, которой у тебя нет с нашими мальчиками. Так что же между вами там произошло? — выждав несколько минут, поинтересовалась Аня. — Только не говори, что не помнишь! На Артуре лица не было, когда он отсюда уходил!
— Мы поговорили, — устало выдохнула я, решаясь
— О чём?
Главное было не о чём, а как. Ведь я говорила своим сознанием того времени, а не нынешней себя. Да и Артур, неизвестно ещё, говорил искренне, или просто подыгрывал мне. А поцелуи и прочее — так не мальчик же, почему бы и не взять, что дают? Тем более что предлагают более чем однозначно. Это всё я и озвучила ведьме, исключив из рассказа пикантные сцены.
— Поговори с ним, — просто ответила Аня, беззаботно пожав плечами. — Он ведь не стал врать, что ничего не помнит. Просто рассказал не всё, что между вами произошло.
— И что мне ему сказать?
В ответ ведьма лишь по-доброму рассмеялась, потрепав меня по голове, и прошла в сторону лестницы, ведущей в их со Стасом комнаты, явно желая оставить меня подумать в одиночестве.
— И что смешного? — насупилась я.
— Я просто вдруг поняла, что если Артур уничтожил паразита, — остановившись на первой ступени, Аня с ехидной улыбкой обернулась ко мне, — то, что же заставило тебя кричать? Или, всё же, стонать? Хороший, вероятно, у вас был разговор! Жаль, что мальчики его прервали!
Кинутая мной в сторону лестницы подушка до ведьмы не долетела. Но я улыбнулась, заразившись весельем Ани, смех которой слышать перестала, только когда она закрыла дверь своей комнаты.
Глава 21
Волка бояться — и от белки бежать,
или опасения и недоразумения.
С момента моего сна с Артуром прошло долгих три дня. Паразит действительно был уничтожен, что я подтвердила с помощью Митрича, навестив его утром следующего дня. Это было замечательно! Просто прекрасно! Ведь теперь я могла спокойно снова спать одна, не боясь не проснуться утром. Могла бы, но не спала. Теперь меня начала мучить бессонница.
Аня, видя мои терзания, не двусмысленно намекала мне на необходимость поговорить с Артуром и перестать себя мучить. Для неё всё было просто и очевидно. Вот только я считала несколько иначе. Бестия закатила глаза и изобразила глубокий обморок, слушая мои мысли. Легко им рассуждать: иди и говори! А что мне ему сказать? Или, вернее, что будет со мной, если он ответит не то, что я хочу услышать?! Мои сомнения на счёт сказанным им во сне слов были весьма обоснованы. На мой взгляд.
Хорошо, что Стас с Дюшей не замечали моих мысленных метаний и не лезли со своими советами. Андрей был целиком и полностью поглощён Алисой, которая всё же убедилась в отсутствии между нами отношений, и дала добро моему братцу на ухаживания в её сторону. А Стасу было банально стыдно за тот приказ, и сейчас он активно замаливал передо мной вину самым простым способом — не лез ко мне с нравоучениями и советами. И спасибо ему за это огромное! Аня и так за двоих старается. Витя же, замечая мои периодические зависания и повышенную задумчивость, пару раз
Вот и сегодня вечером, когда мы все собрались в гостиной перед телевизором, включая, приведённую в гости Дюшей Алису, Витя продолжал сверлить меня глазами. С этим нужно что-то делать! И я говорю сейчас не об обеспокоенных взглядах друга. Я настолько выпадаю из реальности, пытаясь осмыслить произошедшее с Артуром, что даже сейчас, просидев с ребятами перед теликом больше часа, понятия не имею, какой фильм мы смотрим! А ведь выбирали мы его все вместе…
Собравшись с духом, и твёрдо решив, что дальше так продолжаться не может, я встала, и уверенно направилась в сторону выхода.
— Ты куда? — поймал меня за руку Витя, когда я проходила мимо.
— Скоро вернусь, — как можно уверенней произнесла я, улыбнувшись другу.
Мою руку он отпустил, но смотрел всё равно встревожено. Больше преград на моём пути до выхода не было, и, оказавшись на улице, я направилась к дому вожака. Дорога показалась мне невыносимо длинной, или это я шла слишком медленно? Специально оттягивая момент разговора с Артуром? Трудно сказать. С каждым сделанным шагом, я, как мантру, повторяла про себя, что я — альфа. Меня не пугает простой разговор. Главное — это всё выяснить, а потом уже бояться! Сейчас бояться — глупо! Альфы не ведают страха!
Мысли сменяли друг друга, не давая даже примерно сформулировать, как мне начать с ним разговор. Как спросить? Ну, не в лоб же? Из серии: «Артур! Ты сказал, что всегда будешь меня любить, это правда?». Нет. Может просто сказать ему, что весь сон я помню? Тоже не подходит, тогда получается, я соврала… лучше сказать, что просто вспомнила события сна! Точно! И пришла поговорить о случившемся! А там, дальше, по ходу дела разберусь. Если начнёт говорить, что действовал по обстоятельствам, подыгрывая мне прежней — сделаю вид, что такого ответа и ждала.
Рассуждая, таким образом, и решив придёрживаться именно этой тактике, я уже подходила к двери его спальни. На первом этаже, в рабочих кабинетах, его не было, и Бестия любезно подсказала мне местоположение своего волка. Логично, время уже позднее, неудивительно, что Артур уже готовится ко сну. Царапнула мысль, а что я буду делать, если он уже лёг спать? Не будить же его? Моя волчица притащила на свою поляну кровать, и демонстративно, с разбега, в неё прыгнула, наглядно мне, показывая, что, по её мнению, я должна буду сделать.
Покачав головой на её манипуляции и робко постучав в дверь, я тихо её открыла, испытывая при этом ощущения схожие с прыжком в холодную воду. Сердце от волнения готово было выскочить из груди. А потом и вовсе остановилось, когда увидела происходящее в спальне вожака.
На кровати сидела Варвара, в своём неизменном общинном длинном платье, забравшись с ногами на покрывало и не скрывая удивления, смотрела на меня, теребя пальцами прядь своих длинных волос. Напротив неё стоял Артур, и из одежды на нём были надеты только джинсы. Сразу же вспомнился момент, когда сестра собственническим жестом гладила его по руке, как смотрела на него. И как защищала, когда я, проснувшись, высказала ему своё мнение.