По воле богов

Цыпленкова Юлия Валерьевна

Я шагнула в густоту леса, отошла подальше, прислушиваясь к удаляющимся шагам мужа, после разделась и сменила личину. Так удобней и быстрей. Крылья зашуршали, расправлялись. Я подпрыгнула, взлетая на дерево, и принюхалась. Сразу же уловила запах Армана, он шел вглубь леса. Значит, я туда не пойду. Развернувшись, я распахнула крылья, оттолкнулась и перелетела на соседнее дерево. Ощущение полета захватило, и вскоре я уже просто резвилась, ловя ветер. Дерево, еще дерево, еще и еще... Остановилась я лишь добравшись до глубокого оврага, гораздо глубже того, который мы проезжали перед границей земель Армана.

Мгновение я смотрела на далекое

дно, а затем поймала воздушный поток, раскинула крылья, и ветер понес меня. Мой счастливый смех огласил пространство. Думаю, непосвященный должен был бы испугаться, услышав леденящий хохот измененного вампира. Но здесь не было никого, и я продолжала предаваться ощущению свободного парения. Воздушный поток то поднимал меня вверх, то начинал резкое снижение, чтобы вновь вознести в вышину. Я до того расслабилась, что забылась и кувыркнулась в воздухе, едва удержав равновесие.

– У-ух, - испуганно воскликнула я, выровнялась и снова рассмеялась.

Повторить кувырок было страшно, но кровь бушевала, и я рискнула...

– Эль!

Я потеряла свой воздушный поток, хаотично забила крыльями, пытаясь удержать в полете, но хрупкая конструкция крыла не выдержала, и я полетела вниз.

– Эль, нет! Любимая, держись!

Крик Армана перекрыл мой визг. Я не увидела его, но почувствовала сильные и надежные руки, подхватившие меня из подпространства и утянувшие туда же. Но через мгновение мы уже катились по дну оврага. А когда остановились, я взвыла от боли. Оба крыла были переломаны и разодраны в клочья.

– Куда тебя несло, Эльмина?!

Мне объясни, ты разве птица?

Куда, скажи, это годится?

Совсем не страшно умирать?!

А обо мне ты думала? Ну, хоть мгновенье?

Что ты оставила мне делать?

Тебя со дна оврага отскребать?

Он кричал на меня, но голос подрагивал, и, если бы не дикая боль в сломанных крыльях, мне стало бы стыдно. А так я только стонала и шипела на него.

– Эльмина, что? Ох, твои крылья...

Что делать? Милая, скажи!

– Срастутся крылья, нужно время,

но ты их правильно сложи.

Перелом, он везде перелом. Хоть нога, хоть рука, хоть крылья. Мыслей о том, что будет, если срастутся неправильно, у меня сейчас не было. Да никаких мыслей не было. Только желание, чтобы все это быстрей закончилось. Арман растерянно смотрел на меня, не зная, как выполнить мою просьбу. После решился и перевернул меня живот. Это стало последней каплей в чаше моего терпения, и я провалилась в небытие...

Пришла я в себя, когда небо было уже сумрачным. Я все так же лежала на животе, а моя голова покоилась на коленях мужа. Его пальцы скользили по моей щеке. Я заворочалась, приподнялась и непроизвольно взмахнула крыльями. Они послушно поднялись и опустились.

– Срослись, и, кажется, как надо.

С усталой улыбкой сказал Арман. Но тут же нахмурился и отчеканил:

– Но чтобы больше не летала!

Я виновато

потупилась. Должно быть, зрелище еще то, когда крылатый и клыкастый монстр опускает голову и отводит глаза. Я бы и заскулила, но не оборотень. А шипеть на мужа мне было не за что. И единственное, что я могла придумать, это вернуть себе обычный вид. Стоять перед ним всхлипывающим чудовищем мне не нравилось. Эта ипостась должна нагонять ужас, а не вызывать жалость. А Арман уже растерянно смотрел на меня, готовый жалеть. Он это и сделал, когда понял, что обратное превращение приносит мне неприятные ощущения.

– А если я тебе скажу, чтоб эту форму ты забыла?

– Забуду, если скажешь.

Покорно кивнула я.

– От обращений ты страдаешь.

Но если ты ее забудешь,

не будет ли от этого вреда?

– Вреда не будет, но, Арман,

я обращусь в нее, коль будет в ней нужда.

– Нужды не будет,

об этом позабочусь я.

Согласно кивнув, я осмотрела себя, только сейчас опомнившись, что в этот раз я сняла даже сорочку, чтобы ничего не сковывало движения. И теперь моя нагота была особенно заметна в сгущающихся сумерках. Белая кожа казалась едва ли не бельмом среди мрака. Волосы тут же упали на плечи, прикрывая обнаженное тело.

– А мне по нраву все.

Закрыться можешь не стараться,

и вечно я готов тобою любоваться.

И ликом нежным, и твоею наготой.

– Бессовестный нахал.

– Нет, муж законный твой.

Из оврага мы выбирались уже ночью. Видел в темноте Арман немногим хуже меня, зрение вампира ему досталось почти таким же совершенным. Когда мы вернулись домой, Виреи уже не было. Нас встретил остывший ужин, и мы жадно накинулись на него, даже не пытаясь разогреть. Добычи вот только не принесли, и спор решили перенести уже на завтра. А сегодня нас ждала купальня и гостеприимное супружеское ложе.

– А, ну, его, весь этот спор.

Мы на охоте будем вместе.

– Согласна, вместе интересней.

Но есть сомненья у меня,

Когда пойдем и ты, и я,

мы что-нибудь вдвоем добудем?

– Быть может, об охоте не забудем.

– Вирея нас убьет.

– Или самих зажарит.

Мы рассмеялись. Арман осторожно погладил меня по лицу, заглянул в глаза и прошептал.

– Счастливей нет меня мужчины.

Моя жена сама Эльмина.

– Мой муж прекраснейший, Арман,

Пьяна тобой, ты мой дурман.

– Люблю тебя, виденье ночи.

Смотрите же, смотрите, очи.

Вы не смыкайтесь никогда,

пред вами Эль, творенья совершенство,

мое сладчайшее блаженство,

моя красавица жена.

– Мой лунный трепет, мой супруг,

единственный мой добрый друг.