По воле богов
Шрифт:
Лина обижено засопела. Её чуть не изнасиловали, а он!
– Я же не могу тебя таскать за собой...
– произнёс Максимилиан и посмотрел на девушку как на дурочку.
– Знаю, но я тут чужая и, кажется, что все меня ненавидят, хотят проверить на прочность. А я могу и убить, случайно...
– сказала она уже тише и взглянула в тёмные и холодные глаза полководца, которые казались непроницаемыми. Он всё понимал, не хотел этого показывать, но понимал.
–
– Я постараюсь справиться сама, - сказала Лина, и хотела было отвернуться, но полководец требовательно притянул её для поцелуя, но она отстранилась от него, всё ещё не решив до конца, продолжать обижаться или всё же нет.
– Ты отказываешь мне?
– недоверчиво спросил Максимилиан.
– Максим, я не твоя наложница...
– начала говорить она.
– Я знаю. Потому и спрашиваю - ты мне отказываешь?
Лина не знала что ответить. С одной стороны ей вновь хотелось ощутить горячие и нежные руки полководца на своём теле, почувствовать себя женщиной. Но она ни на миг не забывала, что тут на задании и увлекаться этим мужчиной не стоит. Как же сложно... сложно останавливать себя.
– Останься сегодня со мной, - тихо произнесла она.
– Просто побудь рядом.
Максимилиан сжал челюсть. "Эта женщина даже не представляет, что просит". Но кивнул. Спать одному сегодня не хотелось.
Максимилиан проснулся от шёпота Лины. Он лежал на боку, прижимая к своей груди девушку, за окном была глубокая ночь, и свет луны пробивался в комнату, лаская нежную кожу девушки, неприкрытую одеялом. А она чуть подрагивала в его руках, словно ей снился кошмар, и что-то чуть слышно шептала. Он прислушался.
– Полководец, полководец...
– Я тут, Лина, - тихо сказал он.
Девушка вдруг вздрогнула и закричала:
– Левый фланг разбит! Держи центр!
Максимилиан приподнялся на кровати, смотря на Лину удивлённым взглядом. И хотя её глаза были открыты, она явно спала.
– Что с левым флангом?
– спросил она, сгорая от любопытства. Неужели ей снятся сражения, также как и ему.
Лина притихла, что-то обдумывая.
– Это было неожиданно, обман. Небольшая армия с центрального фронта отвлекала и основной удар с лева, - тихо сказала она, как будто что-то вспоминая, и тут же опять закричала, вскочив на колени.
– Полководец, перестраивай армию, если они проломят центр нам конец! Заманивай в кольцо! Максимилиан, делай же что-нибудь,
Он вздрогнул, услышав эти слова, и посмотрел на Лину. Её колотила мелкая дрожь. Боги, что это всё значит? Что она видит?
– Лина, что с Митавой?
– спросил он, грубо разворачивая её к себе, но она уже не слушала его, а только шептала:
– Держись солдат, не умирай, смотри на меня, смотри мне в глаза...
– Лина.
От прикосновения к плечу она резко выпрямилась и повернулась к нему, широко открыв глаза.
– Полководец, твой резерв слишком далеко, держи центр!
Максимилиан, не понимая, что всё это значит, прижал девушку к себе. Её трясло как в лихорадке.
– Не умирай солдат, я тебя вытащу, - шептала она.
– Шшш, всё закончилось, всё хорошо, - прижимая к себе Лину, он тихо убаюкивал её и не ожидал от себя такой нежности. Она пару раз всхлипнула и успокоилась, уткнувшись носом ему в грудь.
На следующий день
Лина попыталась открыть глаза, но они не слушались, а голова болела так, что хотелось умереть.
"Что я вчера делала? Вроде не пила... Может быть отравилась?" Лина проанализировала своё состояние и поняла, что болит только голова, и больше ничего. Опустила руку рядом с собой, в надежде найти Максимилиана, но там никого не было.
– Максим?
– Я тут, - раздался голос справа.
Усилием воли Лина разлепила веки и попыталась понять, что происходит. Села и головная боль накатила с новой силой.
– Дайте кто-нибудь аспирин, - прошептала она, зная, что никто ей его не даст и даже воды не предложит.
Максимилиан стоял за её столом, бесцеремонно сбросив купленные вчера ткани на пол, и что-то сосредоточенно рассматривал.
– Иди сюда, - приказал он холодным тоном.
Лина глубоко вздохнула и, собирая силу воли в кулак, укуталась в тонкое одеяло, поднялась с кровати.
– Иди сюда, иди туда, иди ко мне...
– очень тихо бурчала она себе под нос и медленно пошла вперёд, пытаясь не упасть. Голова словно колокол звенела от ужасной боли, и оставаться на ногах было невероятно тяжело.
– Неважно выглядишь, ты в порядке?
– Максимилиан, наконец, поднял глаза и посмотрел на Лину.
– Как будто слоном придавили, - призналась она, и увидела на столе карту с камушками. Ту самую, что была на военном совете.
– А что ты делаешь?