По второму пути

Гуляева Надежда

– Эй! Перестань жрать! Имей совесть! Мужикам и так сегодня досталось, потерпи на местных отъешься. – Заорал я, увидев, как Вадим «откусил» кусок от ауры одного из придерживавших его ФСБешников и прицеливается ко второму.

Мне очень хотелось отвесить ему крепкого пинка. «Извини, подставился». Подставился он! А головой подумать? И только жалость спасла раздолбая от немедленной кары. Какая жалость, что дать полновесного пенделя у меня не осталось сил! А делать что-то наполовину я не привык, вредно для репутации. Сочувствия к напарнику не было. Будет уроком.

Ему сейчас, конечно, плохо и больно, но, по большому счёту это пустяк. Пара недель и шрам на память. Заживать из-за серебра будет медленней, почти как на человеке.

Со склона, выше дома, свисали клочья мяса. Тут однозначно поработал КПВТ. Даже не опознать. Ко мне, подошел бледный, почти белый имам. Лицо у него резко осунулось, чётче проступили морщины, да и седины в бороде вроде прибавилось. От шлема он уже успел избавиться, со лба стекали струйки пота.

– Я это его приложил. Испугался. Думал уйдет. Его потом ваши с ручников прижали, ну а как БТР очнулся, то там уже… Я знал, что вас тоже зацепит, но решил рискнуть. Люди оказались в плюсе, а у нас их…

– Я не в обиде, хотя мне от вас и неслабо прилетело, но у меня там шансы оказались сомнительны. А так, почти цел. Я от души пожал ему руку, а потом сел прямо на землю, прислонившись к прохладному камню стены. Мерзко зудели, затягиваясь рваные раны на спине и боках. Когти всё-таки пробили броник и наделали дел. Заживёт, не первый раз, ничего критичного. Имам сел рядом, почти касаясь плечом, ему тоже здорово досталось, выброс оказался слишком велик.

Я закрыл глаза, и запрокинул голову, подставляя лицо утреннему солнцу.

– А мы ведь уже встречались – негромко проговорил имам. – 93-й, Абхазия. Я не сразу понял, столько лет прошло, а Вы ничуть не изменились. – Он замолчал. Умиротворяюще постукивали чётки.

К нам подошёл прапор и протянул ко мне раскрытую ладонь, на которой лежали какие-то блестящие кусочки. Имам замолчал, не став продолжать разговор при лишних ушах.

– Там у двоих в ружьях были патроны с этим. – Он слегка тряхнул ладонью. – Чистое серебро, четыре девятки. Они рубли покрошили, вон рисунок даже сохранился.

– Ещё что-то?

– Да. Собака нашла. Там действительно труп в углу двора под камнями был, как Вы и говорили. Только не ели они его. Подох по пути похоже, но мои опознали, сам Салман Хрюсаев. На мине подорвался, а эти его сюда приволокли, и сейчас от нас спрятали, чтоб не радовались. Без собаки мы бы его не обнаружили.

– Это всё? – Я снова прикрыл глаза. Двигаться не хотелось, спина продолжала противно чесаться. А перед глазами всплывали картины двадцатилетней давности. Чёткие, словно вчера это было. Вот дёрнуло же его напомнить. Чёртов имам.

*****

Тёмный, словно вымерший Сухум был страшен. Выбитые окна, дыры в стенах, следы пожаров. Горы мусора во дворах и на улицах. В окрестностях дела обстояли ещё хуже. Поговаривали и о бандах, грабивших всех без разбора, и о стаях одичавших павианов, сбежавших из Сухумского питомника. Именно им приписывали растерзанные трупы, со следами клыков, выпотрошенные и погрызенные.

Мы

знали, что это не так и обезьяны ни при чём. Правда была куда неприглядней и страшнее. Настолько, что сваливать всё на павианов было проще и безопасней. Здесь рыскали целые банды новообращенных кровососов, вечно голодных, не привыкших к охотничьей дисциплине. Их массово создавали сами кровососы из опытных и натравливали на тех, у кого было что-то привлекательное, на тех, кто просто не нравился или пытался остановить беспредел.

Они развешивали трупы растерзанных на заборах, раскладывали в «живописных» позах в домах и на улицах, наводя панику. И убивая, убивая, убивая. Ошалевшие от безнаказанности, от власти и крови, они даже не всегда выпивали своих жертв, ибо убивали больше, чем могли усвоить. Казалось, этот ад, выплеснувшийся из преисподней, невозможно загнать обратно. Отряды самообороны не могли сделать ничего. Их более-менее хватало на борьбу с грузинами, им помогали добровольцы. И ничего не менялось, люди были бессильны, да и война на два фронта не давала выделить на это дело хоть какие-то силы.

Зачищать «страну без забот» пришлось нам. Хотя официально и нас тут не было. Ни одного. Мы стали призраками, без права воззвать к мощи государства, с немногочисленными помощниками из наскоро введенных в курс дела людей, без поддержки РПЦ и Совета Муфтиев. Там нас и свела судьба с Рустамом, тогда ещё совсем молодым, только начинающим имамом. Но уже тогда было ясно, что пойти он может очень далеко если захочет.

Глава 9. Новый дом

Мы снова гнали, гнали и гнали. За окно продолжался дождь, пролетали редкие пятна света. Но по большей части мы ехали среди полей или лесков.

Наевшись и немного успокоившись, я пригрелась. Монотонный шум дождя убаюкивал, и я снова заснула. Сказывалось напряжение последних дней и недавняя встряска.

– Эй! Просыпайся, мы почти приехали.

Мы стояли перед тёмно-зелёными воротами, с аккуратно выведенными на них красно-жёлтыми звёздами. Воинская часть? Очень на то похоже.

Распахнулась калитка и к машине направились трое. В камуфляже и с автоматами. Тот, что шёл первым подошёл к водительскому месту и тут же получил от любителя шоколада какую-то книжечку. Не удовлетворившись ей, он прошёл к моей двери и посветил мне прямо в лицо. Фонарик оказался миниатюрным, но на редкость мощным. Глаза сразу же заслезились. К счастью, пытка светом продлилась недолго. Ворота распахнулись, и мы оказались внутри.

Как ни странно, почти ничего не изменилось. Нас окружали деревья, небольшая будочка КПП, прижималась к забору, а прямо перед нами лежала полоска асфальта, с двух сторон стиснутая лесом. Фонарей было всего два, у самого КПП, и они сейчас не горели. Ворота тут же закрылись, а охрана вернулась в домик.

Мы двинулись дальше. Дорога сделала несколько поворотов, и превратилась в неширокую двух полоску, со странным, выкрашенным в белое бордюром. Ещё пара поворотов и перед нами очередные ворота.