По законам гламура
Шрифт:
— Где заявление? — быстро спросила я.
— Так он потом отказался, — огорченно сказал директор. — Спросил меня, придется ли ему еще и днем работать, а я ему честно и ответил, что да, потому что у нас есть детские спектакли. Тут он сказал, что это ему не подходит, и ушел.
— Ну, хитрец! — восхищенно воскликнула я. — Ну, молодец! Как ловко он все организовал! А как он выглядел?
— Года двадцать два — двадцать три ему, — начал вспоминать директор. — Одет прилично, но недорого. Довольно высокий, стройный, волосы светлые, глаза тоже… Нос… — задумался он. — Да обыкновенный нос.
— Особые приметы какие-нибудь были? Шрам? Татуировка? Шепелявил? Картавил?.. Ну, словом,
— Да самый обычный парень.
— Но вы если увидите его, то узнаете? — спросила я.
— Конечно, узнаю, — твердо заверил меня директор.
— И на том спасибо, — вздохнула я.
Вернувшись в гостиницу и поднявшись на свой этаж, я очень удивилась, не увидев нигде обещанного Пашьяном охранника, но потом, когда подошла к комнате дежурной и услышала оттуда мужской голос, поняла, что этот охламон, призванный бдить и не пущать, смотрит с женщинами телевизор. «Работнички ножа и топора!» — вздохнула я, но ничего говорить не стала — раз все конкурсанты у себя в комнатах, то незамеченным к ним никто не войдет, так что до утра можно быть спокойной, а перед завтраком я сменщику этого лоботряса внятно объясню, что почем.
— Бар еще открыт? — спросила я у дежурной, когда она отдавала мне ключ.
— Полчаса осталось, — ответила она, посмотрев на часы.
— Значит, успею, — обрадовалась я и, войдя в номер, первым делом заказала кофе. Ночка мне предстояла та еще.
В ожидании кофе я достала из сумки снятый в кабинете директора театра «жучок» и внимательно разглядела его через лупу — дата изготовления меня порадовала — это был, можно сказать, свежачок, а значит, покупался недавно, что значительно облегчало мне задачу, потому что салонов безопасности в городе было всего два: «Бастион», тот, что покрупнее и ассортимент там был побогаче, и «Гарда», которая изо всех своих силенок пыталась с ним конкурировать, помельче и поэтому не гнушалась комиссионными услугами. Дождавшись кофе, я устроилась поудобнее, закурила и начала размышлять: «Итак, мы имеем двоих: парень и девушка. Парень купил аппаратуру и организовал прослушку в кабинете директора театра, а сам, сидя где-то неподалеку, и совсем не обязательно, что в машине, узнавал результаты голосования. А вот девушка… А почему, собственно, девушка? Это вполне может быть и женщина в возрасте! Так вот, она проникала в гостиницу и добавляла лекарство в еду или питье. С этим все ясно! Но как она могла знать, кому и во что? Как ни крути, опять-таки получается, что эти двое — близкие к конкурсантам люди».
Без толку промучившись часов до двенадцати, я поняла, что надо дать отдых мозгам, и решила лечь спать. С надеждой посмотрев на гадальные кости, я взяли их в руку, хорошенько потрясла и бросила. Выпало: 30+15+8.
— Вам откроются неизвестные ранее факты, — сказала я и вздохнула: — Эх, поскорей бы!
Пятница
Но выспаться у меня не получилось, потому что ночью я проснулась, как от толчка, села на кровати и даже рассмеялась — я все поняла. Я поняла все до конца! Сна не было ни в одном глазу. Я пошла в ванную, где долго сидела на бортике и курила, ожидая, когда пойдет теплая вода. Приведя себя в порядок, я оделась и тихонько вышла из номера. Поднявшись на пятый этаж, я громко постучала в дверь Светлова. Всклокоченный и сонный, он открыл дверь и с ужасом посмотрел на меня.
— Еще кто-то? — спросил он.
— Нет, Леонид Ильич! — торопливо заверила его я. — Ничего страшного не случилось!
— Тогда что же вы меня среди ночи подняли? — возмутился Светлов.
— Нужно
— И протоколы заседаний жюри тоже? — спросил Леонид Ильич. — Тома их потом у себя в номере пишет, а на следующем туре остальные подписывают, и она их мне отдает — мне же после конкурса отчитываться перед оргкомитетом надо.
— И их тоже! — кивнула я.
Сонно хлопая глазами и позевывая, Светлов безропотно выдал мне все, что требовалось, и я наконец-то пошла вниз. Поскандалив немного с вахтером, которого мне пришлось разбудить, я, поеживаясь от утреннего холодка, села в машину и поехала домой.
Господи! Как же дома хорошо! Сварив себе кофе, я взялась за документы и, хотя и провозилась с пяти до семи часов, нашла подтверждение всем своим предположениям. Но умозаключения хороши только тогда, когда они подкреплены фактами и доказательствами, а у меня их пока было недостаточно. Сделав несколько распечаток — вот когда мне пригодилась моя техника, на которую я никогда не жалела денег, — я позавтракала и, едва дождавшись человеческого времени, то есть того, когда нормальные люди идут на работу, прихватила парочку отобранных снимков и поехала в салон безопасности «Бастион». Там меня неплохо знали и даже уважали за то, что я никогда не экономлю на оборудовании. Во всяком случае, при поступлении нового товара они мне всегда звонили и приглашали посмотреть.
— Привет! — сказала я знакомому продавцу-консультанту. — Посмотри, пожалуйста, это не у вас брали?
— Барахло! — презрительно бросил парень, внимательно осмотрев «жучок». — И модель старая! Мы, Татьяна Александровна, подобными давно не торгуем, так что вы нас не обижайте.
— Значит, в «Гарде»? — спросила я.
— Скорее всего, — согласился он. — Сделан недавно, значит, не second-hand, который на толкучке купить можно.
— Спасибо, поеду туда, — пообещала я, убирая «жучок» в сумку.
— Вы, Татьяна Александровна, к нам на следующей недельке загляните, — заговорщицким шепотом сказал продавец. — Нам тут кое-что привезти должны. Эх и вещи, я вам доложу!
— Обязательно, — пообещала я. — Мне как раз гонорар светит, так что будет на что его потратить.
В «Гарде», где я неоднократно бывала, меня тоже хорошо знали и встретили приветливо. Старший продавец-консультант осмотрел мой «жучок» и вернул мне.
— Павел! — проникновенно сказала я. — Я не обратилась бы к тебе, если бы не крайняя необходимость. Скажи, это у вас покупали?
— Мы свято храним тайну клиента, — обтекаемо ответил продавец.
— Значит, здесь, — кивнула я. — А посмотри, пожалуйста, по компьютеру, с какого дня вы начали хранить эту тайну. А то, видишь ли, клиент этот неправедным делом занялся, и были народу от его самодеятельности сплошные бедствия с последствиями.
— Злодейка ты, — вздохнул Павел, но, поколдовав над клавиатурой, назвал мне дату продажи, которая аккуратненько вписывалась в мою схему.
— Этот? — спросила я, показывая ему фотографию.
— Он самый, — подтвердил Павел. — Я потому его запомнил, что хотел ему объяснить, как пользоваться, а он ответил, что сам разберется.
— Правду сказал, — подтвердила я, убирая фотографию. — Он студент физфака.
— Здорово тебе напакостил? — поинтересовался Павел.
— Он на какой-то момент заставил меня почувствовать себя дурой, а я этого не прощаю, — жестко ответила я.
— И теперь уже у него будут бедствия с последствиями? — догадливо спросил он.
— И во множестве, — зловеще пообещала я.