По зову долга

Гедеон Александр и Евгения

– Заткнись, Блайз, - рыкнул сержант.
– Дай инъектор. И займись второй.

“И он детство вспомнил”, - понял Блайз.

Подав брату требуемое, он с удовольствием приступил к оказанию помощи обнажённой Лорэй. Причём, в отличии от сержанта, Блайз снял перчатки, и, словно заправский хирург, протёр кисти гигиенической салфеткой.

– У них кожа, как шёлк!
– восторженно сообщил он брату, впервые прикоснувшись к девушке без перчаток.

– Откуда ты знаешь, какой шёлк на ощупь?
– огрызнулся сержант.
– Давай, делом займись, а то погоню санузел ремонтировать. Шёлк…

Блайз заткнулся и занялся

делом, украдкой от брата всё равно пользуясь каждой возможностью дотронуться до Эйнджелы.

Чимбик же был далёк от каких-либо мыслей эротического характера - куда больше его волновало состояние подопечных. Завершив обрабатывать ссадины и ушибы Свитари, сержант для верности ещё раз обвёл её сканером, и, окончательно убедившись в отсутствии угрозы здоровью, ушёл в другую комнату. Вернулся он уже с рюкзаком, как раз к моменту, когда его братец завершал медпомощь Эйнджеле.

– Мэм, - сержант поставил рюкзак на пол, и отошёл.
– Выберите, что надеть. А я закажу вам одежду по размеру.

Рыться в гардеробе репликантов девушки не решились. Просто взяли первые попавшиеся цветастые рубахи, столь не вязавшиеся ни с репликантами, ни с обстановкой. Одевались они со сдержанной поспешностью, стараясь не смотреть на неподвижную фигуру Чимбика. Что любопытно - Блайз не вызывал у них такого страха.

– Мне иногда кажется, что тебе нравится быть букой, - поделился своими наблюдениями Блайз.
– Знаешь, я читал, что дворняги пугают своих детей чудищами, что живут в шкафах и под кроватями. Вот тебе бы подошла эта работа, садж.

Сержант вскинул голову. Шесть сенсорных колец - по три с каждой стороны забрала, там, где у людей располагаются глаза, - сверкнули, словно настоящие глаза неведомого монстра.

– А я и есть чудовище, - холодно сообщил он брату.
– Урод с жуткой рожей.

– Да я не… - начал было Блайз, но сержант уже его не слушал, занявшись упаковкой своего медицинского подсумка.

Старую одежду девушки отправили в утилизатор, сохранив лишь бельё. Штаны, шорты и обувь репликантов были настолько велики, что Лорэй предпочли ограничиться лишь рубахами, выполнявшими роль коротких халатиков. Блайз молчаливо одобрил выбор гардероба, а Чимбик отметил, что одевшись девушки почувствовали себя уверенней. Перемена читалась в движениях, взглядах, позах.

– Займись свинарником, - приказал брату Чимбик.
– Хватит на них таращиться, дыру проглядишь.

Блайз вздохнул, и принялся копошиться в своём рюкзаке. На свет появились упаковки с постельным бельём, моющие средства, и комплект для ремонта сантехники. Требования к чистоте в расположении были вбиты в репликантов крепко, на бессознательном уровне. А раз вонючий номер был признан пусть временным, но жилищем, его требовалось привести в соответствие.

Первым делом Блайз сменил бельё на кровати в спальне, без всякого почтения к историческим ценностям выкинув старое в утилизатор, после чего взялся за диван, бесцеремонно разогнав сестёр по креслам. Завершив этот процесс, он удовлетворённо оглядел дело рук своих, после чего повернулся к сержанту, ожидая распоряжений.

– Мисс Лорэй, мэм, - Чимбик взял в руку купленный у космопорта гражданский коммуникатор.
– Ужинать будете?

Девушки уставились на него одинаково недоверчиво.

– Вы решаете, будем ли мы ужинать, - странным, бесцветным голосом произнесла Эйнджела.

Чимбик

и так пребывал не в самом лучшем расположении духа. Ситуация, к которой никого из репликантов не готовили, туманное задание, повисшие гирей на шее гражданские - всё это сплелось в клубок, который нужно было распутать максимально быстро. Единственным помощником был Блайз со своими неожиданно ценными знаниями, почерпнутыми из художественной литературы. Тот ещё “надёжный источник”, положа руку на сердце, но лучшего не имелось. Лорэй? Пока что они доставили лишь неприятности, и вряд ли собирались изменить свою позицию. Поэтому пустяк, на который он ещё вчера, скорее всего, не отреагировал, сейчас вызвал вспышку злости.

Сержант направил на Эйнджелу палец, словно пистолет, и прорычал:

– Если я сочту необходимым уморить вас голодом - сделаю. Молча. Понятно?

Эйнджела кивнула:

– Да.

Краем сознания сержант отметил, что в отличие от неё, ни на мгновение не спускавшей с него взгляда, Свитари вела себя иначе: часто смотрела на сестру, будто ожидая её решения. Репликант пришёл к выводу, что главенство в группе принадлежало Эйнджеле.

– А теперь повторяю: ужинать будете?
– унимая гнев, переспросил он.

– Было бы неплохо, - неуверенно, будто изучая границы дозволенного, улыбнулась Свитари.

Тусклая и едва обозначающаяся, эта улыбка разительно отличалась с теми, которыми девушки одаривали незнакомцев на лайнере.

– Займись, - приказал Блайзу сержант.

Перекинув ему комм, Чимбик взяв комплект для ремонта и ушёл в санузел. Несколько секунд спустя из душевой послышалась его возня.

– Простите саджа, - тихонько сказал Блайз.
– Он иногда бывает… резок. Это для нас первое неформальное общение с людьми.

Девушки удивлённо уставились на него.

– Вы - не люди?
– с опаской спросила Эйнджела.
– Тогда кто?

– Репликанты, мэм, - ответил Блайз.
– Модель “Арес” Марк Пять. Биороботы, если так понятнее.

– Биороботы?
– повторила Свитари и уставилась на репликанта внимательней, чем позволяла себе раньше.
– Ты внутри металлический? И у тебя микросхемы вместо мозга?

– Внешне и внутренне мы почти идентичны обычным людям. Ну, ряд необходимых имплантатов есть, - не стал отпираться Блайз.
– Но в остальном мы - продукт генной инженерии. Материал закладывается в кувез, и развивается, как обычный человеческий плод - девять месяцев. Затем наше развитие ускоряется вдвое, и вновь возвращается к нормальному для людей лишь по достижении нами хронологического возраста в десять стандартных земных лет. Биологический возраст на тот момент равен двадцатилетнему человеку.

Он замолчал, изучая реакцию собеседниц. Вопреки опасениям, он не заметил ни брезгливости, ни презрения. Только задумчивость с оттенком недоумения.

– Почему тогда биороботы?
– уточнила Эйнджела.
– Если в вас нет ничего от роботов?

– Не знаю, мэм, - честно признался Блайз.
– Не мы выбирали этот термин. Так нас называют люди, и так мы фигурируем в служебной документации, и в списках имущества.

Вот теперь на лица Лорэй стоило посмотреть. На какой-то миг растерянность в их глазах сменилась такой злобой, что репликант невольно положил руку на рукоять пистолета. Но мгновение миновало и бешеная злоба исчезла, будто её и не было.