Победа по очкам
Шрифт:
– Нет, я тогда у них еще не работала. Я в школе училась. Но мне Ирина Александровна рассказывала. После этого она и переехала в Москву.
– Так, – протянул Пафнутьев. – Положение немного проясняется. Все как бы становится на место.
– Ты что-нибудь понял? – спросил у него следователь.
– Сам же говоришь – бандитские разборки. Как бы вроде ничего и не произошло. Надо выяснять, что за люди эти погибшие. Думаю, что здесь возможны неожиданности.
– В каком смысле?
– Во всех.
– Получите, –
– Что это?
– Визитки. Ирина Александровна сказала вам, что можете утром за ними зайти… Если бы зашли утром, ничего бы не случилось.
– Или же я лежал бы здесь, – усмехнулся Пафнутьев. – Ведь она бы наверняка пригласила меня на чашку чая, как вы думаете?
– Может быть. – Девушка передернула плечами.
Морозова сидела все так же за столом секретарши, уставившись неподвижным взглядом в стену перед собой. У Пафнутьева давно вертелся в голове вопрос, который он хотел задать Морозовой, но все не решался – и состояние у женщины было не самое лучшее, да и вопрос не казался ему уместным. Но наконец решился:
– Ирина Александровна, ответьте, пожалуйста… – Он замолчал, не уверенный в том, что она его слышит.
– Да-да, говорите, – сказала Морозова.
– Вам знакома фамилия «Лубовский»?
– И очень хорошо.
– Вы встречались?
– Лучше сказать – сталкивалась.
– В Челябинске?
– Да, там. Я не могу ничего доказать, но думаю, что он приложил руку к смерти моего мужа. И здесь я чувствую его запах, Лубовского. – Она повела носом, будто и в самом деле могла ощутить какой-то запах.
– Сейчас он в больнице, – сказал Пафнутьев.
– Я слышала об этом.
– Он не всегда вел себя хорошо?
– Он никогда не вел себя хорошо.
– Ирина Александровна, нам бы поговорить с вами подробнее, как вы на это смотрите?
– Отрицательно.
– Почему?
– Загляните в мой кабинет. Там вы найдете все ответы.
– В столе?
– На полу.
– Вы опасаетесь за свою жизнь? – спросил Пафнутьев, хотя уже все понял.
– А вы?
– Немножко есть.
– О чем же мы будем с вами разговаривать, Павел Николаевич? Если даже вы опасаетесь за свою жизнь? Вы защищены гораздо больше, чем я… Моя охрана в кабинете на полу. Я не могу этого не учитывать. И вы тоже.
– Вы произнесли фамилию Лубовского…
– Я?! – усмехнулась Морозова. – Никогда. Вы слышите? Никогда я эту фамилию не произносила. Это вы произнесли пять минут назад. Но не я. Так и запишите в своем протоколе. Я не знаю этого человека. Никогда с ним не встречалась. И не собираюсь это делать в будущем.
– Понял, – кивнул Пафнутьев. – Я все понял. Но повстречаться надо.
– Без галстуков? – усмехнулась Морозова.
– Я согласен даже без протокола.
– Ну что ж… Заходите как-нибудь. Я буду
– Конечно, Ирина Александровна.
– У меня такое ощущение, что ваши ребята, – Пафнутьев кивнул в сторону кабинета, – первыми поднялись из окопа. Перчатку бросили они.
– Видимо, вы очень проницательный человек, Павел Николаевич, но должна вас огорчить… Перчатку бросили не они. Они лишь приняли вызов. Несколько запоздало, несколько неумело, но что делать, как смогли. На мой взгляд, даже то, что им удалось, достойно уважения.
– А что им удалось, Ирина Александровна?
– Если мы с вами говорим об одном и том же…
– Я в этом совершенно уверен! – успел вставить Пафнутьев.
– Так вот, – невозмутимо продолжала Морозова, – если мы с вами говорим об одном и том же, то даже то, что они приняли вызов от сил, куда более могущественных и безжалостных…
– Разберемся, – подвел итог Пафнутьев. – А за визитки я вам чрезвычайно благодарен. Что касается предложения о сотрудничестве, позвоню чуть позже. Мне кажется, что вам сейчас не до этого.
– Похоже на то, – согласилась Морозова.
Выйдя на улицу, Пафнутьев медленной, раздумчивой походкой направился к станции метро «Парк культуры». Ему пора было возвращаться в свой кабинет – надо решать вопрос с Андреем, должен позвонить Халандовский, пора возвращаться и к своим непосредственным делам, ради которых он и прибыл в Москву.
***
Андрей ждал Пафнутьева уже в машине.
– Все в порядке, все утряслось? – спросил Пафнутьев.
– Покапризничали немного, но был какой-то звонок сверху…
– Олег Иванович, – вспомнил Пафнутьев.
– Вот после его звонка все сразу и стало на свои места. За час выдали все документы, и теперь я полноправный ваш водитель. Подходил какой-то хмырь, назвался Шумаковым. По-моему, ему не понравилось мое появление.
– Перебьется, – сказал Пафнутьев.
– Освоились, Павел Николаевич? – усмехнулся Андрей.
– Из чего это видно?
– Жестковато выражаться стали.
– Перебьются, – повторил Пафнутьев и направился в свой кабинет. А едва открыл дверь, раздался звонок. Оказалось – Халандовский.
– Здравствуй, Паша!
– Здравствуй, Аркаша.
– Есть победы?
– Два трупа.
– Это хорошо или плохо?
– И то и другое.
– Странно ты, Паша, стал выражаться в городе Москве. Оказывается, известие о трупах может быть добрым и обнадеживающим.
– Так было всегда.
– Подробнее не скажешь?
– Только на скамейке, в глубине заброшенного парка, когда вокруг ни души!
– Хорошо, что ты это понял своевременно. У меня тоже есть кое-что для тебя, тоже добрые вести… Встреча, которую я тебе обещал, состоится.