Победитель получает...
Шрифт:
Кажется, Маша покачнулась да и побледнела должно быть, во всяком случае, её состояние встревожило Владилена Эдуардовича настолько, что он перестал изображать радушного хозяина, встречающего дорогого гостя, а решительно усадил Машу на ближайший стул, быстро налил что-то в высокий стакан и всунул ей в руку.
Жидкость выглядела как вода и ничем не пахла, но доверия всё равно не внушала, тем более что Маша успела заметить: стакан этот был наполнен из большой бутылки с бледно-голубой этикеткой, на которой что-то было написано чёткими, строгими буквами.
Под всё тем же цепким взглядом, но теперь уже устремлённым на неё, Маша обхватила губами край стакана, едва коснувшись жидкости, сделала вид, что сглотнула, лихорадочно пытаясь сообразить, как быть дальше.
— Пейте, пейте, голубушка, не бойтесь — не отравлено, — масляно проворковал Владилен Эдуардович, вспомнивший о своих “голубиных” повадках.
Вот только острый, холодный взгляд никуда не делся, а продолжал вонзаться в Машу, отчего она уже заранее чувствовала себя подопытным кроликом… Девушка поёрзала на стуле. Ей и на самом деле хотелось в туалет, так может это даст ей небольшую отсрочку.
— А можно мне… — проблеяла Маша нарочито робко. — Я хочу… в туалет…
— Конечно же, дорогая моя, вам всё можно, — Владилен Эдуардович небрежно махнул рукой в сторону незаметной белой двери. — Но сначала всё же выпейте водички, это пойдёт вам на пользу, — нетерпение придало его ласковой улыбке хищный оттенок, сделав её похожей на оскал.
Маша крепче стиснула стакан и понесла его ко рту, понимая, что на этот раз фокус с имитацией питья у неё не пройдёт. А если выплеснуть содержимое и сделать вид, что разлила случайно, Владилен Эдуардович ей точно не поверит, и что он тогда предпримет знать не хотелось. Совсем.
И тут… — прямо как в кино, в котором в нужный момент всегда “вдруг” что-нибудь происходит, — раздался резкий писк и безэмоциональный голос произнёс:
— Профессор, ваше присутствие необходимо в боксе номер четыре. Зафиксировано резкое изменение жизненных показателей объекта. Повторяю: срочный вызов. Бокс номер четыре…
Владилен Эдуардович досадливо поморщился, прикоснулся к серо-серебристому кружку на груди своего свободного одеяния, напоминающего костюм врача-хирурга, и голос оборвался.
Маша смотрела на него откровенно заинтересованно — старательно делала вид, что только этот интерес и помешал ей опустошить стакан. Ну и ещё… она снова поёрзала и взгляд её стал жалобным и преданным одновременно. Мол, я всё для тебя сделаю, выпью хоть всю бутылку, только в туалет отпусти!
— Я скоро вернусь, дорогая моя, — пообещал Владилен Эдуардович, нажимая что-то на стене, отчего белая дверь с едва слышным шорохом уехала в стену, открывая вид на стерильно блестящий санузел.
Напоследок профессор окинул Машу ласково-хищным взглядом, каким волк мог бы смотреть на ягнёнка, и быстро выскочил в коридор, не забыв закрыть за собой дверь.
==========
Оставшись одна, Маша быстро осмотрелась. Интересно, здесь есть камеры наблюдения? Может и нет, ведь это, кажется, кабинет этого мерзкого профессора, а не бокс для подопытных… животных. Но тогда странно, что он так легко её здесь оставил.
По пути в ванную Маша поинтересовалась этикеткой на той бутыли, из которой Владилен Эдуардович налил ей “водички”. Крупный шрифт названия складывался в одно незнакомое и непонятное слово; ниже, очень мелко, было напечатано много чего интересного: состав, рекомендуемые дозы и тому подобное. Но времени на столь занимательное чтение не было, и Маша устремилась дальше — к стерильной чистоте непривычных, но всё же интуитивно узнаваемых приспособлений.
Одно ясно — это точно не вода! — думала Маша, выливая в раковину содержимое стакана и вновь наполняя его водой из-под крана. Оставалось только надеяться, что хотя бы в водопровод здесь ничего не добавляют. Хотя… эти — могут, — думала Маша, опустошая уже второй стакан. Запросто могут. Но тут уж ничего не поделаешь — пить-то надо.
Единственный выход — закончить раунд, признать своё поражение и, судя по всему, скоро придётся это сделать. Но пока ей ничего не угрожает, надо использовать любую возможность, чтобы хоть что-то узнать, понять, выяснить.
Дверь, через которую вышел профессор, как и следовало ожидать, оказалась заперта, и ни уговоры, ни попытки насилия не произвели на неё впечатления.
Маша вернулась в ванную комнату — там, на противоположной от входа стене, за перламутрово-розовой ёмкостью, похожей на мини-бассейн, на стене угадывались очертания дверного проёма. Едва заметный контур, на который Маша поначалу не обратила внимания, и впрямь оказался дверным проёмом, да к тому же — вот ведь удача! — здесь не было никаких запоров.
Часть стены просто растворилась от одного прикосновения, хотя скорее всего, никакой стены не было вовсе, а была лишь иллюзия, создающая её видимость.
Спальня, ещё какая-то комната и ещё… Роскошно-вычурная обстановка, говорившая о немалых амбициях и полном отсутствии вкуса, разительно отличалась от всего, что Маше уже довелось увидеть в этом негостеприимном странном мире.
Она вихрем промчалась через личные апартаменты Владилена Эдуардовича и оказалась в коридоре, опасливо удивляясь лёгкости, с которой удалось это проделать.
Маша попыталась вернуться обратно — дверь не поддалась. Ага… понятненько… Изнутри открывается свободно, а снаружи — не пускает.
Ну что ж… может это и не ловушка, и ей удалось выбраться из кабинета в результате удачного стечения обстоятельств и некоторой небрежности профессора…
Маша осмотрелась. Если от “королевских покоев” Владилена Эдуардовича веяло удушливой приторно-карамельной сладостью, то от этого теряющегося вдали коридора — ледяным бездушным холодом. Они были словно из разных миров, но в то же время удивительным образом отлично сочетались друг с другом.