Победитель
Шрифт:
– Лу-Энн, она же стоит кучу денег!
– У меня были кое-какие сбережения, – махнула рукой Лу-Энн. – Надеюсь, она тебе понравится.
– Да я от нее в восторге! Спасибо! – Крепко обняв ее, Чарли взял в руку кулачок Лизы и официально потряс его. – И тебе спасибо, юная леди. Великолепный вкус!
– Ну, так примерь шляпу еще раз. Убедись в том, что она тебе по-прежнему нравится.
Надев шляпу, мужчина посмотрел на себя в зеркало.
– Класс, Чарли, просто класс!
Он улыбнулся.
– Неплохо, неплохо. – Поправил шляпу на голове, ища нужный угол, затем снял и сел на место. – Мне еще никогда не делали
Лу-Энн быстро ухватилась за эту ниточку.
– Как получилось, что у тебя такая работа?
– Я так понимаю, ты хочешь услышать историю моей жизни.
– Конечно. Я-то тебе уже все уши прожужжала.
Чарли устроился в кресле поудобнее и указал на свое лицо.
– Готов поспорить, ты и не догадывалась, что в прошлом я зарабатывал на жизнь на ринге. – Он усмехнулся. – В основном в качестве спарринг-партнера – боксерской груши для будущих звезд. У меня хватило ума уйти, пока у меня еще оставались мозги – по крайней мере, какая-то их часть. Затем я занялся полупрофессиональным футболом. Надо сказать, для тела это ничуть не легче, но хотя бы есть шлем и щитки. Но я всегда дружил со спортом, и, честно скажу, мне нравилось так зарабатывать на жизнь.
– По-моему, ты в отличной форме.
Чарли похлопал себя по упругому животу.
– Неплохо для человека, которому скоро стукнет пятьдесят четыре. Так или иначе, после футбола я немного поработал тренером, женился, попробовал себя тут и там, нигде не находя ничего подходящего, понимаешь?
– Мне прекрасно знакомо это чувство, – сказала Лу-Энн.
– И тут моя карьера сделала резкий поворот. – Чарли умолк, чтобы смять сигарету в пепельнице и тотчас же закурить другую.
Воспользовавшись этой паузой, женщина усадила Лизу обратно в коляску.
– Что произошло?
– Некоторое время я был гостем американского правительства. – Лу-Энн недоуменно посмотрела на него, не понимая, что он хотел сказать. – Я сидел в федеральной тюрьме, Лу-Энн.
Она была поражена.
– Ты совсем не похож на преступника, Чарли.
– Тут я ничего не могу возразить, – рассмеялся он. – К тому же позволь тебе сказать, Лу-Энн, что в тюрьме сидят самые разные люди.
– Так что же ты сделал?
– Уклонение от уплаты подоходного налога. Или мошенничество… по крайней мере так это назвал прокурор. И он был прав. Наверное, я просто устал платить налоги. Мне даже на жизнь не всегда хватало, не говоря о том, чтобы отстегивать кусок государству. – Чарли смахнул волосы назад. – Эта маленькая ошибка стоила мне трех лет и жены.
– Извини, Чарли.
Он пожал плечами.
– На самом деле, пожалуй, это лучшее, что случилось в моей жизни. Меня содержали в отделении общего режима вместе с преступниками из числа «белых воротничков», поэтому мне не нужно было постоянно беспокоиться о том, как бы кто-нибудь не перерезал мне глотку. Я окончил несколько курсов, начал думать о том, как жить дальше. Если честно, за все то время, которое я провел за решеткой, со мной случилась только одна плохая вещь. – Чарли выразительно поднял сигарету. – До тюрьмы я никогда не курил. А там курили практически все. Выйдя на свободу, я бросил. Продержался очень долго. Снова начал курить где-то с полгода назад. Ну и черт с этим! Одним словом, выйдя на свободу,
– Так как же ты сошелся с мистером Джексоном?
Тут Чарли несколько смутился.
– Скажем так: однажды он просто позвонил мне. Я впутался кое в какие неприятности. Ничего серьезного, но я был освобожден условно-досрочно, и это могло обернуться для меня новым значительным сроком. Мистер Джексон вызвался помочь мне, и я принял его предложение.
– Приблизительно то же самое произошло и со мной, – сказала Лу-Энн, и ее голос прозвучал резко. – Он делает такие предложения, от которых трудно отказаться.
Чарли посмотрел на нее, и в его глазах появилась усталость.
– Точно, – коротко произнес он.
Присев на край кровати, Лу-Энн выпалила:
– Чарли, я никогда в жизни никого не обманывала!
Сделав глубокую затяжку, он медленно выпустил дым.
– Наверное, все зависит от того, как на это смотреть.
– Что ты хочешь сказать?
– Ну, если хорошенько подумать, люди, в остальных отношениях хорошие, честные и трудолюбивые, лгут каждый день своей жизни. Кто-то – по-крупному, большинство – по мелочам. Одни мухлюют с налогами или вообще их не платят, как я. Другие не возвращают деньги, когда им неправильно выставят счет. Маленькая белая ложь – люди ежедневно выдают ее чисто автоматически, иногда просто для того, чтобы не сойти с ума. Потом есть большая ложь: и мужчины, и женщины постоянно заводят отношения на стороне. В этом я очень хорошо разбираюсь. Думаю, моя бывшая жена была асом по части супружеских измен.
– Мне тоже пришлось с этим столкнуться, – тихо промолвила Лу-Энн.
Чарли смерил ее взглядом.
– Этот сукин сын был полным идиотом, только и могу сказать. В любом случае с годами все это накапливается.
– Но не на пятьдесят же миллионов долларов!
– Может быть, и нет, если переводить на доллары. Но, пожалуй, я предпочел бы один крупный обман за всю жизнь тысяче мелочей, которые постоянно гложут человека, вызывая у него отвращение к самому себе.
Обхватив плечи руками, Лу-Энн поежилась. Какое-то время Чарли смотрел на нее, затем перевел взгляд на меню.
– Я сейчас закажу ужин в номер. Против рыбы ты ничего не имеешь?
Рассеянно кивнув, Лу-Энн уставилась на свои ноги. Чарли сделал заказ по телефону. Покончив с этим, он достал из пачки новую сигарету и зажег ее.
– Проклятье, я не знаю ни одного человека, кто отказался бы от такого предложения, какое было сделано тебе. С моей точки зрения, это было бы огромной глупостью. – Чарли помолчал, крутя в руках зажигалку. – И по тому немногому, что я успел узнать о тебе, можно предположить, что ты искупишь свою вину – по крайней мере, в собственных глазах. Хотя и искупать тебе особо ничего не нужно.