Победу ни с кем не делим!

Байкалов Альберт

Антон связался с Родимовым.

– Слушаю тебя, – ответил генерал.

– Обезвредили диверсионную группу в количестве шести человек. Зона действий – дорога Владикавказ – Цхинвал. Цели – колонны подразделений российских войск. Были одеты как ополченцы, поэтому поначалу едва не оплошал, – признался Антон.

– Ориентируйся на весь арсенал уловок, – назидательно проговорил генерал. – Их обучали американские инструктора, они же, по всей видимости, разрабатывали план операции.

– Этому уже есть подтверждение, – Антон покосился на Тимура, которому Москит бинтовал поврежденную Банкетом руку.

Антон вкратце пересказал то, что удалось узнать от пленников, и спросил, как с ними быть. Родимов поставил

задачу передать грузин представителям армейцев, а самим продолжить выполнение задачи в зоне ответственности.

Антон убрал трубку в карман и огляделся, размышляя, кому поручить грузин. На глаза попался прапорщик Лаврененко. Круглолицый, рыжеволосый связист совсем недавно вышел из госпиталя. Но ранения, полученные им, до сих пор давали о себе знать.

– Лавр, – окликнул Антон и посмотрел на Тумана. – Дождетесь наших. Передадите этих вояк вместе с оружием.

– Есть, – кивнул Туман.

– Да, – спохватился Антон и посмотрел на женщину с ее раненым мужем. – Поможете им добраться до врачей.

– Не вопрос, – кивнул Лавр.

Все это время с командиром диверсантов беседовал Банкет.

– Все, закругляйся. – Антон подошел к Банкету.

Вскоре группа возобновила движение. В головной дозор ушел Джин. В замыкание Антон назначил Дрона.

– Слышь, командир, – неожиданно отвлек от размышлений голос Банкета, – наш Тимурчик знаешь, где образование получил?

– Никак в Вест-Поинте, – съязвил Дрон. Все переговорные устройства работали сейчас на одной частоте, и он слышал разговор.

– Не угадал, Вася, – Банкет выдержал паузу, словно давая еще одну попытку ответить, и, не дождавшись, объявил: – Ростовский политехнический институт.

– Чего раскудахтались как на базаре? – Антон оглянулся на шедшего позади него Банкета. – Наблюдать каждый в своем секторе.

Вновь стали слышны раскаты взрывов. Со стороны перевала в направлении города прошли два вертолета. В воздухе чувствовалось напряжение, похожее на то, какое бывает перед грозой. Даже хор кузнечиков стал тише.

* * *

Васо Нателашвили, круглолицый, с залысинами и крючковатым носом грузин опустил бинокль и еще некоторое время смотрел в направлении горящего города. Над Цхинвалом поднимались клубы белесого дыма, на фоне которого то и дело взлетали сгустки черного, похожего на обрывки грязной ваты. Грохот канонады сливался с эхом разрывов. Было страшно, но вместе с тем душу переполняли странная радость и восторг. Васо был горд за свою маленькую республику, которая способна наносить такие страшные удары. Несколько последних лет не прошли даром. Грузинская армия получила лучшую в мире технику, научилась использовать ее. Сегодняшняя ночь и утро развеяли терзающие душу сомнения. До этого многое казалось ему бесполезным и больше напоминало игру. Однако напряжение, достигшее своего апогея за минуту до первого выстрела, прошло. Вскоре к городу двинулись механизированные колонны.

«Пусть только русские сунутся! Мы на своей земле. Афганистан и Чечня покажется для них раем. Разве смогли бы победить Дудаева, будь у него такое оружие? – размышлял Васо, ловя себя на мысли, что этим он пытается себя успокоить. – Осетины незаконно живут на этой земле. Им предлагали жить в составе Грузии, они отказались. Вот и заработали».

По дороге на Ацрисхеви промчался грузовик. Васо направил на него бинокль, однако «ЗИЛ» уже скрылся за деревьями. Грузин обернулся. Его небольшое войско уже переоделось в форму русских. Ее привез, как и обещал, американец. Странный он. Каждый комплект распространенного по территории бывшего Союза камуфляжа был помещен в герметичный пакет. Васо удивился этому. Его люди подогнали обмундирование, напялили бронежилеты и теперь ждали команды. Васо до сих пор не знал, как к ним обращаться. Еще вчера они назывались курсантами, хотя американец говорил «кадеты».

Теперь непонятно. Он даже удивился, что не подумал раньше над этим вопросом. «Солдат» – не вяжется, «диверсант» – слишком громко. Он вздохнул, глядя на это собранное со всех частей света войско. Кто-то дремал, лежа в тени деревьев, другие, как и он, наблюдали за взрывами, двое играли в карты. Расюк травил анекдоты двум братьям-близнецам из Прибалтики. Ему нравилось общество латышей. Само общение с ними его веселило. Лишенные чувства юмора Добжячикусы и сейчас, слушая весельчака, улыбались лишь для того, чтобы вновь не стать предметом насмешек. Выдававший себя за одессита украинец ни на минуту не умолкал. Иногда это раздражало. Но Васо не решался одернуть его. Ведь это не грузины. Они приехали за многие километры по первому зову, чтобы оказать братскую помощь его народу. Разве можно так с ними поступать? Закончится война, и Грузия отблагодарит таких людей. Возможно, им даже выделят землю, которую они отберут у осетин. Хотя зачем им земля? Васо мечтательно перевел взор на запад, туда, где, по его мнению, было море. Вот это достойно таких людей! Какое счастье иметь домик на берегу! Скоро дойдет очередь и до Абхазии.

Дверца стоящего рядом микроавтобуса «Форд» бесшумно отъехала в сторону, и наружу выбрался американец. Жмурясь от яркого света, Дэви Седжвик огляделся и подошел к Васо:

– Я надеюсь, вы не прикасались к одежде, которую я привез? – спросил он едва слышно.

– Не понимаю вас, – ошарашенно протянул Васо. – Неужели?!

Его вдруг осенило. Он, наконец, понял, почему форма была так старательно запакована. Она обработана ядом! Как он сразу не догадался! Васо машинально посмотрел на свои ладони, но тут же убрал их за спину. Чего бояться, ведь он ничего не трогал? Но по спине пробежал холодок. Немея от ужаса, он перевел взгляд на своих подопечных. Ничего не подозревая, они продолжали заниматься каждый своим делом.

– Зачем? – выдавил он.

– Привыкайте, мой друг, – американец потрепал его по плечу. – Вы работаете в разведке.

– Но ведь они сами приехали?

– Ну и что? – вопросом на вопрос ответил Дэви. – Вы уверены, что из тридцати человек никто в течение ближайшего времени не окажется в руках русских спецслужб? Кроме того, кто даст гарантии, что они будут вечно держать язык за зубами? Да и хотя бы тот факт, что они видели меня, не оставляет им шансов.

Приговоренные к смерти люди словно магнитом притягивали взгляд Васо. Грузин развернулся к ним спиной:

– Это бесчеловечно…

– Вспомните, что послужило тому, чтобы вы оказались на том месте, которое сейчас занимаете, – ехидно проговорил Дэви. – И давайте прекратим этот разговор. Они могут почувствовать.

– Нашли что сравнивать, – Васо поморщился. – Когда яд начнет действовать?

– Через трое суток они начнут умирать, – спокойно, словно рассказывая, как будут гибнуть наевшиеся отравы крысы, произнес он.

– Как вы себе это представляете? – стараясь скрыть волнение, спросил Васо. – Ведь это не начнет происходить одновременно? Что, если они заподозрят неладное?

– Это уже не ваши заботы, – с металлическими нотками в голосе сказал Дэви. Он хотел еще что-то сказать, но спутниковый телефон, который он держал в руке, издал прерывистую трель. Американец приложил трубку к уху и отошел в сторону.

– Good morning! – поприветствовал он абонента. Васо поморщился. Американец говорил со своим шефом, находящимся в Америке.

Некоторое время Васо размышлял над услышанным. Постепенно он пришел к выводу, что его заокеанский куратор прав. Ведь и ему, Васо, свидетели не нужны. В свое время он не оставил в живых очевидца своих грязных дел, а здесь три десятка совершенно разных людей. Постепенно он успокоился. Мысли вновь приобрели ясность, а Васо ощутил себя очень значимой для Грузии фигурой.