Побег без права пересдачи
Шрифт:
Вернулась Ванична и правда со склянкой какой-то темной жидкости, которую опасливо держала в вытянутой руке.
– Юноша, выйдемте на улицу. В доме я не рискну это открывать.
По перекошенной физиономии парня стало понятно, что он обладает зачатками интеллекта и ничего хорошего от этой скляночки не ждет. Раньше думать следовало! Обидел кикимору – полезай в болото!
Подбадриваемый моим едва сдерживаемым смехом и покровительственными заверениями Ваничны, дескать, все будет хорошо, бедный маг вышел на наше болотце. Мне,
– Лечение – процесс интимный.
И захлопнула перед носом дверь.
Ха, как будто гордость – наш порок, а чердак – зазорное место! Там и видимость получше, и слышимость, да и баррикадироваться проще.
Не успела! Нет, ну как можно заставить этого противного мага выпить зелье быстрее, чем я на чердак залезла? Это же ни в какие ворота! Я в нем разочарована. Как он мог так легко сдаться? Никакой гордости нет? Или поизмываться над моим бедным детским любопытством посмел? Вот я его…
Придумать, что же именно я сделаю, не успела. Пришлось быстренько слазить и делать вид, что как хорошая кикимора сидела у двери и ждала, когда мне позволят уже пойти в село за побрякушками. Впрочем, по ироничной усмешке Ваничны я поняла, что она в курсе, куда первым делом направились мои стопы, стоило ей закрыть дверь. А уж после ее тихого: «Паутина в волосах» и вовсе было глупо гордиться навыками слежки.
Но тем не менее гордой косолапой поступью мы наконец отправились в село. Тропинки за время ливня изрядно залило, и теперь идти по ним означало играть в вечную игру с мирозданием: повезет – не повезет.
– Вот же ж… Болото!
«Не повезло», – меланхолично отметила я, даже не оборачиваясь.
Судя по доносившимся ругательствам, Георг был цел и практически невредим. Разве что его гордость теперь медленно обтекала, как и одежда. Да уж, стирать сам будет. Стану я еще из-за него ручки мочить! И эта жижа… Нет. Мерзость. Пусть сам глину оттирает.
Идти в село в таком пятнающем репутацию виде маг отказался. Топать в деревню без личного гужевого транспорта отказалась уже я. Он скрипнул зубами, я сверкнула глазами… В общем, пришли к полному взаимопониманию.
В селе я появилась первой, гордо прошествовала через ворота и, миновав городскую площадь, остановилась перед первым ярмарочным шатром. Всего их поставили пять, и, судя по ажиотажу, это было много.
Решив, что у мага есть познания в поисках девиц (хотя бы при помощи магии!), я шагнула в первый шатер, чтобы оказаться в царстве обуви великолепной выделки. Хотела бы я так сказать. Но, увы, вместо товарного раздолья здесь обитал один седеющий старичок, три модели сапог, две – калош и одна – туфель. Да уж, ярмарка решила поразить меня с первых минут.
Про то, что клиент всегда прав, старичок, конечно, не слышал, но вот что клиент всегда глуп и нерешителен, почтенный дядечка ведал еще со времен своей лихой молодости. А потому стоило переступить
Меня тут же сцапали за руку и, не чураясь ни зелени на голове, ни неприкрытого раздражения на лице, принялись водить по импровизированному выставочному залу, расхваливая свой небогатый, зато ручной работы (ага, как будто тут другая имелась) ассортимент. Оставалось только кивать.
– Но у меня совсем нет денег. Не хватит, чтобы оплатить ваш уникальный товар, – воззвала к здравому смыслу торговца я.
– Ничего, деточка. Я тебе скидку сделаю, а ты потом мне еще кого-нибудь приведешь, – не сдавался дедок.
Я заметно приуныла и едва не пропустила векового свершения: к нам заглянула следующая жертва торговца. Быстро отцепив его от собственной конечности, я бросилась наутек, заверяя растерявшегося покупателя, что здесь все самое лучшее и совсем дешево. Да, подло. Да, стыдно. Но жить-то всем хочется… Надеюсь, икаться мне будет недолго.
Следующий шатер стал настоящим шоком. Здесь не то что яблоку упасть негде было, здесь иголку потерять не получилось бы: застряла в чьих-нибудь рыхлых телесах. Хотя этого события никто и не заметил бы.
Вот где ассортимент поразил бы даже самого предвзятого любителя арабской экзотики. Увы, что синяя, что желтая, паранджа меня не привлекала. Да и в крапинку тоже, хотя ее пытались всунуть. На выход… на выпихе.
Ух, если и три последних шатерка меня так же порадуют, можно смело записываться в аскеты, ибо если это модно и эстетично, то быть мне навеки страхолюдиной болотной. Передохнув и кое-как восстановив душевное равновесие, я заприметила третий, на вид менее посещаемый, чем второй, но более многолюдный, нежели первый, шатер.
Аккуратно, готовясь слинять по-тихому, я заглянула за шторку и едва не сплясала танец радостного индейца. Здесь была одежда! Настоящая, без извращений, без кучи стразиков и прорезей для глаз. Одежда! Именно она.
Радостно ввалившись в шатер, я едва не налетела на какого-то мужчину, но, вовремя сменив курс… врезалась в другого. В шатре установилась тишина. Если, конечно, исключить фоновые звуки ярмарки. Кажется, я опять пришла не совсем туда, куда следовало…
– Простите, вы не могли бы меня отпустить? – вежливо попросила я того, кто остановил мой стремительный полет. – Очень уж на ножки хочется.
Мужчина усмехнулся, отчего у него на щеках появились ямочки. Очаровательные, наверное, будь ситуация несколько иной.
– Если леди желает, – сказал этот образчик местного плейбоя, но на ноги меня так и не поставил, продолжая прижимать к своей широкой и вкусно пахнущей груди.
– Желает, – повторила я и зло прищурилась, заметив, как загораются самодовольством глаза сего самца. – Очень желает встать на ножки. Не могли бы вы мне в этом поспособствовать, а то так в уголок хочется, что прямо неудержимо?