Побег из ада. Исповедь паникера
Шрифт:
Я ДОЛЖЕН сделать свой последний выстрел, в виде этой книги, и посвятить его своей безымянной команде. Я уверен в ней так много хороших и талантливых людей. И я ХОЧУ закрыть ту мишень в которую так долго они пытаются попасть, а она все манит и манит их к себе чернотой своей загадочной тайны. И значит я СМОГУ!
Надеюсь, что когда они узнают об этой тайне все, то потеряют к ней всякий интерес и вернуться к тем, кому они по прежнему нужны и кто их продолжает любить и ждать и упадут наконец в объятия своих болельщиков со словами любви и благодарности.
Может они даже найдут для себя новый вид спорта, например танцы на льду. Тоже не простой.
Может они задумаются наконец, что самое главное понять самого себя и пригласить себя на свидание по лабиринтам своей жизни. И пройти по ним ты можешь только сам и никакой талантливый поводырь тебе в этом до конца не сможет помочь, как и отыскать твоего личного Минотавра, который потом окажется для тебя плюшевым мишкой.
Конечно у каждого из нас есть своя карта жизни и мы не можем ее поменять на другую, как в карточной игре. Эта карта часто не совпадают с теми территориями на которых живут другие люди даже самые близкие . Мы убеждаемся в этом каждый раз, когда вольно или не вольно попадаем в их личное пространство и соприкасаемся с ними телом или душой.
Но когда ты держишь в руке даже не карту, а проржавевший пятак своей жизни и пытаешься бросить его в колодец Человечности, то искренне надеешься на то, что он там не будет лишним. Какой уж есть, какой достался, другого могло и вовсе не быть. Главное что ты его туда бросаешь.
Ведь что есть наша жизнь? У нее есть много определений, но ее можно сравнить с поездом дальнего следования. Он даже не знает когда и с какой станции отправился в путь, да и пункта назначения у него нет. Только на многочисленных полустанках в него кто-то садиться, а кто-то выходит. Потом он сново мчится на большой скорости и его пассажиры только успевают замечать за окном придорожные столбы, улетающих вдаль годов.
Так случилось, что мы оказались с Вами в одном купе этого поезда. Обычно такое случайное соседство располагает к искреннему и душевному разговору, ведь мы с Вами больше никогда не увидимся. Кто-то сменит купе или перейдет в другой вагон или решит сходить в ресторан и там дождаться своей остановки. Но когда нибудь услышанная Вами история в этом купе в виде фразы или слова вернется к Вам и поможет в самую нужную для Вас минуту.
И не важно, что эту книгу вы в этом купе забыли.
Относитесь к моей писанине именно так, и я все таки не Эрнест Хемингуэй, который не любил лишних слов. Может их будет здесь больше чем нужно. Извините меня за это, но я не могу определить какие слова моей жизни были лишними.
И я даже не Ваш психотерапевт. Я просто верю, что и Вы когда нибудь решитесь рассказать кому то и свою историю, прожив интересную и длинную жизнь, в которой Ваши страхи и тревоги будут только мотиваторами ваших достижений.
Поверьте, это очень важно для того, чтобы этот поезд продолжал свое движение, ведь в нем едет так много близких нам людей и они там остануться даже когда мы его покинем. Так не хочется чтобы кто-то в нем выключил свет или пустил его под откос. Вы согласны с этим?
Ну что?
Эти два слова напомнили мне старый анекдот и опять про тренера: Играют в футбол две колхозные команды. После первого тайма счет 10:0. Тренер, он же председатель колхоза задает команде которая проигрывает один вопрос: Кто вчера первым сказал – Ну что?
Просто у
Ну что? Вспомним о биатлоне.
Приклад упирается в плечо и становится с ним одним целым. Взгляд находит мишень и ничего кроме нее больше нет. Пульс, дыхание, давления крови в сосудах приводим в норму усилием воли. Палец на спусковом крючке кожей породнился с металлом. И вот он нажимает на курок и пуля летит в цель…
Даже не верится, неужели я все-таки смог это сделать. И вы держите в руках эту книгу как дополнительный патрон подаренный мною. В трудную минуту, когда закончатся свои вы вспомните о нем и о том что у меня же получилось. И это поможет вам выжить, хотя бы сегодня. А завтра………..?! Вы сами решите, что будет завтра. Главное, что оно обязательно для Вас наступит. Вы поверите в это, когда дочитаете все до конца.
В этой книге вы не найдете каких то волшебных рецептов или советов, которые в одночасье изменят вашу жизнь к лучшему, я все таки не врач и не волшебник.. Я просто учусь и такой же как вы. И поэтому могу поделиться с вами только своей жизнью. Это тоже самое что поделиться своей кровью с тем кому ее не хватает и за кого вы в ответе
Ведь мы с вами одной крови Вы и Я.
Если Вы прочитаете мою жизнь посвященную Вам и сделаете то, что смог я, значит моя кровь вам пригодилась и я пролил ее на этих страницах не напрасно.
Одна жизнь, одна любовь и одна книга…
Три загадки создателя всего сущего… для отдельно взятого человека. Хочется верить,. что я нашел на них правильные ответы. Чего и Вам желаю.
Часть 1. Второй
Одного неизвестного писателя спрашивают:
Вашу книгу прочитало только два человека, вас не расстраивает?
– Как здорово и кто же второй?
Павел долго колесил по вечернему городу, который был для него таким родным и одновременно чужим. Он очень его любил и уже долгое время ненавидел. Особенно днем. И в этом противоречии не было ничего удивительного. Его всегда было трудно понять и многим людям, которые его знали, часто казалось, что он одновременно живет на противоположных полюсах. А каково ему было понимать и принимать самого себя? Об этом никто не знал и уже никто не узнает.
Когда-то, очень давно, он сломал себе шею о философский закон единства и борьбы противоположностей и уже давно ходил по жизни с повернутой головой, как будто ее не замечая. А потом, как-то не заметно, надорвал себе еще и душу. Любой хирург-недоучка легко вам вырежет паховую грыжу, если вы пытались взвалить на себя непосильную ношу. Она видна, и диагноз легко поставить. А что делать с душой, которая выпирает из того места, о котором никто не знает, и ты тоже ничего о ней пока не знаешь. Но любое соприкосновение ее с внешним миром у тебя вызывает нестерпимую боль. А самое страшное наступает тогда, когда внешним миром для нее становишься ты сам. И куда бы ты ни спрятался, она везде с высоты своего бессмертия пугает смертью твое бренное тело, которое ничего не может понять. За что мне все это? И вот ты в муках бродишь по миру, неся свою душу на протянутых руках ,и пытаешься спрятаться, оберегая ее от болезненных прикосновений. Пока хватает воли к жизни, ты ищешь того волшебного доктора, который своими золотыми руками сможет вправить ее обратно, в то место где и положено ей находиться до поры до времени.