Побег из ада
Шрифт:
— Да, хотела.
— У тебя есть ко мне вопросы?
— Да.
— Тогда пойдем. Вероятно, ты собиралась пригласить меня к себе?
— Да, Андрей Леонидович.
— Угостишь новым кулинарным чудом?
— Как скажете, — примирительно отозвалась я.
Гром был явно не в духе, а от моих кулинарных шедевров он не раз приходил в восторг и сменял гнев на милость.
Я решила приготовить блюдо из раков (решительно в последнее время мне приходится возиться исключительно с водными тварями).
Признаться, мне очень нравится, когда напряженные разговоры проходят на кухне. Хотя Грома
Однако приходилось мириться.
Я извлекла из холодильника целую кучу раков.
— Это что за жуть? — подозрительно оглядел моих клешнятых чудовищ Гром. — Ты решила довести меня до нервного срыва?
— По-моему, это вы решили довести меня до нервного срыва, Андрей Леонидович, — отпарировала я. — Зачем вы подсунули мне этого Калитина?
— А зачем ты подсовываешь мне этих… раков?
— Попробуете — и еще попросите.
…По мере того как я священнодействовала, Гром добрел. Сварила раков. Устранила панцирь, клешни и извлекла раков, на которых Суров смотрел уже с пробудившимся интересом.
Потом, смешав их с майонезом, на несколько минут поставила в холодильник. Пока это охлаждалось, я мелко порезала листья капусты и сладкий перец. Нарезала кубиками отварной картофель и сваренные вкрутую яйца, а также помидоры и огурцы.
Полив растительным маслом, тщательно перемешала. Охлажденные раки красовались сверху в центре салата. Добавила специи, зелень петрушки, сельдерея и кинзы. А потом сказала:
— Если не хотите, могу предложить взамен этого блюда куриный суп, блинчики с мясом, бифштекс и черную икру.
— Зачем же ты тогда столько возилась с этими раками? — удивленно спросил Гром.
— Да так, — лукаво ответила я, — для души. К тому же у вас аппетит всегда был превосходным, товарищ майор.
Гром явно подобрел. Вертикальная морщинка на его высоком лбу разгладилась, а светло-серые глаза утратили стальной оттенок и смотрели теперь с выжидающим доброжелательным любопытством.
— Что же ты хотела у меня спросить?
— А вам известно, Андрей Леонидович, что мой новый шеф, Ринат Ильдарович Салихов, давний друг и однокурсник его так называемого недоброжелателя и нашего заказчика, вице-мэра Калитина?
— Разумеется, известно.
— А почему же тогда меня держат за дуру?
— Потому что в роли секретарши Салихова нежелательно выказывать избыток интеллекта, — с тонкой иронией ответил Гром.
— Но ведь Калитин пудрит мозги не только мне, но и Ринату… Ринату Ильдаровичу. По-моему, он ведет какую-то непонятную и опасную игру. Причем опасную для меня. И для вас, Андрей Леонидович.
— Уверяю тебя, Калитин честный человек, — после долгой паузы проговорил Суров, — разумеется, в рамках того понимания честности, какое допустимо у госчиновника.
— Но меня более чем достаточно водили за нос! — проговорила я. — Я хочу знать, для чего именно меня так усиленно выдвигают фигурой прикрытия в игре, затеянной Калитиным и вами. Я не хочу и не умею быть марионеткой. — И после короткого, но довольно тягостного молчания добавила: — Вы сами прекрасно знаете, каких бед может наделать марионетка, не сознающая своей роли.
Суров широко улыбнулся и сказал:
— Как жаль, что мы не госструктура. Там бы ты не стала задавать подобных
Я посмотрела в его спокойные серые глаза: знает. Все знает. И то, что произошло со мной, Салиховым и начальником его охраны у ресторана «Королевская кобра» — в подробностях. И то, что рассказал мне о Шкапе Калитин.
Похоже, он знает все.
— Андрей Богданович? — отозвалась я. — Конечно, он мне известен. Очень милый и обаятельный человек. А особенно гармонично он смотрится в компании с Русланом Базаевым.
Гром кивнул.
— Да, пожалуй, теперь можно, — проговорил он. По-моему, безотносительно к моим последним словам.
Я выжидательно посмотрела на его невозмутимое лицо. Да, что и говорить — хороши вы в компании с Калитиным, Андрей Леонидович! Конспираторы!
— Ну хорошо, — он хлопнул по столу своей большой массивной ладонью, — хорошо. Информация в обмен на один твой ответ. Неофициальный, но важный. Ты уже спала с Салиховым?
Я решительно выпрямилась.
— Ну, — спокойно проговорил Суров. — Ну так как?
Я кивнула: да. Мой шеф просто так вопросов никогда не задает. Даже вот таких…
— Вот и прекрасно, — отозвался Суров. — А теперь обещанная информация к размышлению и действию. Тебе известно, что такое было Пятнадцатое управление Минобороны СССР?
— Примерно… отрабатывали технологии новейших средств массового поражения.
— Ну… приблизительно так. Говоря конкретнее, это управление ведало наступательной биологической программой Советского Союза. Была такая. Здесь, в Тарасове, был один из НИИ, непосредственно курируемых Пятнадцатым управлением. Прекрасная база… великолепные ученые. А институтом этим руководил некто Шумилин. У этого человека была замечательная биография. Двадцати лет от роду уже окончил Московский мединститут имени Пирогова, причем три курса — экстерном, учился в аспирантуре… еще на втором курсе завербован КГБ и привлечен к работе в Пятнадцатом. Попутно стажировался на павловопосадской аппаратурно-технологической линии Пятнадцатого управления Министерства обороны.
Характеристика — блестящая. Прямо как у Штирлица в его Шестом управлении. Даже лучше. Феноменальные способности. Феноменальная память и трудолюбие. Я сам лично с ним не знаком, но по отзывам множества компетентных людей, с ним работавших, — это нечто. В восемьдесят первом, двадцати пяти лет от роду, получил собственный НИИ. Здесь, в Тарасове.
А дальше — больше. В Тарасов было направлено несколько зубров мозгового центра Минобороны. Ученых экстра-класса. Это будет рассекречено только в следующем веке, так что сама понимаешь… Одним словом, исследования под руководством Шумилина велись в области фундаментальной цитологии, молекулярной генетики и конкретно — генной инженерии. А потом — в составе группы советских микробиологов совместно с учеными Йельского и Гарвардского университетов, а также корпусом британских, японских и немецких специалистов принимает участие в разработке фундаментальной программы «Геном человека», заложившей основы теории биологического оружия избирательного действия. — Суров выдержал паузу и добавил: — Это предыстория. Понятно?