Побег из гламура
Шрифт:
Она вспомнила мертвую Лиду, свернувшуюся на полу калачиком, как спящий ребенок…
Теперь и ее ждет такая же судьба.
— Ты ведь никому не говорила, куда едешь? — не столько спросил, сколько уточнил Виталий.
Не дожидаясь Катиного ответа, он схватил ее за плечо. «Точно так же, как во сне», — отстраненно подумала Катя.
Она видела всю эту сцену со стороны, как будто ее это все не касалось. Видимо, так ее сознание пыталось защититься от ужаса происходящего. Иначе она просто сошла бы с ума.
Она
Они оказались на кухне, и здесь Виталий сделал что-то странное.
Он усадил Катю на жесткий металлический табурет, а сам распахнул дверцу холодильника.
Катя следила за ним как зачарованная.
Она не пыталась понять его действия, не пыталась их объяснить. Она следила за ними, как зритель следит за захватывающим спектаклем.
Виталий нажал на скрытую внутри холодильника кнопку.
Массивный агрегат неожиданно отъехал в сторону, а на том месте, где он только что стоял, открылся в полу квадратный люк. Вниз, в непроглядную темноту, вела крутая металлическая лестница.
Виталий снова схватил Катю за плечо, рывком поднял на ноги, подтащил ее к люку.
— Ты точно никому не говорила, куда едешь? — повторил он вопрос.
Катя понимала, что от ответа зависит ее жизнь.
Она хотела солгать… но под этим пронизывающим, безжалостным взглядом всякая ложь казалась бесполезной, бессмысленной. Он все равно видит ее насквозь…
И вдруг из коридора донесся новый голос:
— Отпусти ее!
— Ты?! — выдохнул Виталий, и его хватка на мгновение ослабела.
Катя подняла глаза… и увидела на пороге кухни Стаса Мельникова.
Стас держал в руке пистолет, ствол которого был направлен на Виталия.
— Отпусти ее! — повторил Стас и сделал шаг вперед.
— Только тебя здесь не хватало! — проскрежетал Виталий тем же словно замороженным голосом. — Ты все время путался у меня под ногами… чуть не испортил мне все дело! Что ты здесь делаешь? Я ведь тебя уволил!
— Отпусти Катю! — повторил Стас, делая еще один шаг вперед.
— И не подумаю! — Виталий снова сдавил Катино плечо левой рукой, а правой приставил к ее виску пистолет. — Положи оружие, или я разнесу ей голову!
— Не горячись! — проговорил Стас, немного отступив. — Подумай, чем это закончится…
— Это тебе лучше подумать! — Виталий скрипнул зубами. — Бросай оружие, или я стреляю!
— Тише, тише, не горячись! — повторил Стас. — Видишь, я уже кладу пистолет…
Он медленно наклонился, вытянул руку с оружием, положил пистолет на пол. Тяжелая рукоятка звякнула о кафель. Катя как зачарованная следила за рукой Стаса. Он был ее последней надеждой, и эта надежда
Виталий тоже следил за Стасом, и в ту самую секунду, как тот положил пистолет на пол, он перевел на него ствол своего оружия.
Однако он не успел выстрелить.
Из-за спины пригнувшегося Стаса молниеносно вылетела какая-то гибкая фигура. В огромном прыжке она пересекла помещение, коснулась пола и нанесла Виталию удар ногой.
Виталий качнулся, выронил пистолет.
Его рука, сжимавшая Катино плечо, разжалась, и Катя, воспользовавшись этим, отскочила в сторону.
Только сейчас она смогла разглядеть своего неожиданного спасителя, точнее — спасительницу. Потому что рядом с ней в боевой стойке стояла Татьяна.
— Ну как, подруга, ты цела? — проговорила та, скосив глаза на Катю и в то же время следя за Виталием.
Катя не успела ответить — Виталий, резко пригнувшись, рванулся за пистолетом. Татьяна шагнула вперед, чтобы помешать ему… но не успела: Катин муж поскользнулся на гладком полу, потерял равновесие и свалился в открытый люк.
Катя изумленно ахнула.
— Хорошая кладовочка! — проговорила Татьяна, склонившись над люком. — На зиму можно столько картошки заложить!
— Что с ним? — Катя через плечо подруги заглянула в подвал.
— С ним все, — коротко ответила Татьяна.
Действительно, Виталий лежал у самого основания лестницы, неестественно вывернув голову, и не подавал никаких признаков жизни.
И тут Катя разрыдалась — горько, самозабвенно.
— Ну что ты, ну что ты! — Татьяна отвела ее в сторону от люка и принялась гладить по спине, как обиженного ребенка. — Я понимаю — муж, но ведь он тебя чуть не убил…
Катя хотела ответить, что оплакивает не погибшего мужа, а ту часть себя, которая погибла вместе с ним, но слезы мешали ей говорить.
Потом они сидели на кухне, Катя пила коньяк, который налила ей Татьяна вместо успокоительного, а Стас рассказывал о событиях, которые привели сюда их с Татьяной.
— Разузнал я про тех людей, что тебя похитили. Ну я говорил — братья Саловы. Дмитрия на месте нашли, ты знаешь, а Колян, брат его, смылся. Но тоже далеко не убежал, нашли его…
— Милиция? — уточнила Катя.
— Да нет… — Стас опустил глаза. — Другая… силовая структура. Не такая официальная, но зато очень серьезная.
Стас на несколько секунд замолчал, а Катя вспомнила дядю Васю и его орлов… Да, эта «структура» найдет кого угодно!
— Правда, машину твою он уже загнал, и следов не осталось, но его самого взяли в оборот, он быстро раскололся. Оказалось, что третий с ними был гастролер откуда-то с юга, кличка — Штык. Совсем отмороженный, без тормозов. Убить человека для него — что муху прихлопнуть.
Катя вспомнила страшные глаза «лейтенанта Смородина», и ее невольно передернуло, как от ледяного сквозняка.