Побег из страны грез
Шрифт:
– Твоя специализация – любовная магия, – с улыбкой закончила Инга. – Помню.
– Поэтому лучше еще раз ее обновить, – твердо закончила Люба и, меняя тему, сказала: – Думаешь, эта девушка, Алиса, могла бы нам помочь?
– Сомневаюсь, – скептически пожала плечами Инга. – История вполне может быть не ее снами, а плодом фантазии, чтобы удерживать внимание Виктора.
– И все же такие фантазии на чем-то должны быть основаны.
– Хорошо, пусть так. Расспросить по-любому было бы хорошо, только где ее искать? Ждать, когда напишет Виктору? После того как Алиса не пришла на встречу, он ей писал,
– Что? – поторопила ее Люба, потому что пауза затянулась.
– Мне кажется… Ну почему мне это сразу не пришло в голову?! – Она вскочила и заходила по кухне. – Ведь могла бы сопоставить и…
– Что случилось? – всполошилась Люба. Чашка с кофе в руке дрогнула, и на белоснежную льняную скатерть, которой был покрыт стол, пролилось несколько капель.
– Кажется, насчет этой девушки мне звонила одна знакомая, подруга невестки. А сегодня утром и муж Алисы. С их слов – девушка исчезла. Не знаю, почему подруга и муж решили, будто я могу найти ее, но просили меня о помощи.
– Думаешь, речь идет об одной и той же девушке? – заволновалась Люба.
– Почти уверена. Имя, во-первых, не такое уж часто встречающееся. Во-вторых, разыскиваемая Алиса исчезла, когда поехала на встречу с известным писателем. Виктор мне сказал, что так и не дождался своей Музы.
– Так в чем дело! Звони скорей мужу этой девушки, узнавай все подробности!
– Погоди, погоди, – остудила пыл подруги Инга, вновь усаживаясь за стол и складывая перед собой на столешнице руки. – Надо хорошо подумать, как все сделать. Муж, скажем так, точка соприкосновения… с моей семьей. Он вышел на меня через близких. Вполне возможно, что мои тоже связались с этим мужчиной, только уже в попытках разыскать меня.
– Ну и что? Он же не знает, где ты.
– Погоди, погоди, Люба… Дай мне все хорошо обдумать. Налей-ка, пожалуйста, еще чаю, – попросила Инга, отодвигая пустую чашку.
Пила она чай рассеянно. Ей бы сконцентрироваться на вопросах, какие она задала бы мужу Алисы, но, вспоминая утренний разговор, опять думала о любимых. Об Алексее… Правильно ли она поступила, скрывшись без объяснений? Ведь можно же рассказать все и при этом постараться не выдать своего места нахождения… Сомнения, сомнения.
– Инга?
– Да? – отрешенно отозвалась она.
– Позвони ему, – сказала вдруг Люба, будто прочитала ее мысли. Но для Инги, увязшей в сетях раздумий, сожалений и сомнений, смысл сказанного дошел не сразу.
– Мужу Алисы?
– Нет. Алексею.
– С ума сошла?! – встрепенулась Инга и посмотрела на подругу таким взглядом, будто вдруг обнаружила на месте ее сказочное чудище.
– Я – нет, но вижу, что эти мысли сводят с ума тебя, – спокойно ответила Люба. – Если боишься звонить Чернову, позвони брату. Они же там наверняка умирают от беспокойства. Позвони и скажи, что все в порядке. Неужели Вадим тебя не поймет?
– Поймет и помчится меня спасать. Объяснения, что я сбежала, чтобы отвести беду от них, возымеют прямо противоположный эффект. Приедут все, включая младенца Ванечку. Оно мне надо?
– А не нужно говорить, где ты находишься. Просто скажи, почему уехала, и все. Пусть знают, что с тобой пока все в порядке. А то Чернов, может, уже снарядил все свои шхуны в море –
Инга улыбнулась похожей на правду шутке Любы. И бросила на мобильный телефон еще один взгляд. Как созвучны слова подруги оказались с ее собственными мыслями! Может, если позвонит Вадиму и так все и скажет, как есть на самом деле, ей станет хоть чуточку легче? Отпустит хандра, и вновь вернется способность действовать? Ведь не столько боязнь неясной участи сковывает ее, сколько чувство вины, что она вот так поступила с любимыми людьми.
А Люба змеей-искусительницей продолжала нашептывать:
– Позвони Вадиму. Он умный мальчик, поймет. А ты – умная девочка, найдешь нужные слова, как все объяснить.
В каждой из нас живет Ева, не справившаяся с искушением. И Инга взяла в руки телефон, вставила в него старую сим-карту и включила. Мобильный, едва оказавшись включенным, проиграл одно за другим несчетное количество коротких рингтонов, извещающих о принятых сообщениях. Инга не стала читать, зная, от кого они. Вместо этого отыскала в книжке номер брата и нажала кнопку вызова.
– Вадим, – произнесла она, едва услышав его «Алло». И замолчала, потому что горло сдавил спазм.
– Инга?! Где ты?! Что случилось?! – завопил в трубку брат. – Немедленно скажи, где ты! Что с тобой? Ты не ранена? Ты…
– Вадим, со мной все в порядке, – нашла она в себе силы перебить этот поток отчаянных вопросов. – Пожалуйста, выслушай меня. Я не могу долго говорить.
– Ты где?! – не внял он ее просьбе.
– Далеко, – уклончиво ответила она. – Послушай… Со мной все в порядке. Видишь, разговариваю. Пожалуйста, не волнуйтесь. Я уехала, потому что так надо.
– Ты уехала из-за Алексея?
– Нет.
– Я так и подумал, – сказал Вадим.
– Он… с тобой рядом?
– Нет. Я один, в беседке, курю. Чернов в комнате собирает чемодан. Мы вылетаем в Москву.
– Не надо, Вадим.
– Что «не надо»? Лететь в Москву? Не забывай, родная сестрица, что я там живу, а также мои жена и сын, – сердито буркнул брат. – Какая пчела тебя ужалила? С чего ты умчалась, ничего не объяснив? Сложно было дождаться утра и поговорить? Какой такой пожар приключился? Могла бы потом позвонить хотя бы? Мы ж тут с ума сходим! Леша всех в городе на уши поставил!
– Он может… Прости, – виновато пробормотала Инга. – Но я не стала бы так поступать, если бы у меня не было на то веских причин. Я уехала, чтобы не быть с вами рядом, чтобы не накликать опять беду.
– Говоришь ребусами, – хмуро произнес он. – Подробней?
– Я тебе уже все рассказала в том разговоре на пляже. Наказания не избежать. И не спрашивай, каким оно будет. Не знаю.
– Где ты сейчас? – в который уже раз спросил Вадим, но теперь другим тоном – не нервным, отрывистым, а сочувственным, наполненным беспокойством. Тоном старшего брата, хоть он и был младше. На пятнадцать минут. Но Инга всегда любила напоминать о том, что в их двойне старшая – она. А сейчас так важно было ощутить себя младшей, знающей, что есть кто-то старший, который поддержит хотя бы сочувствием, льющимся из мобильной трубки. Кто-то родной… Отец, которого уже давно не было в живых. Дядя, который тоже ушел. Или брат. Младший, но сейчас – старший.