Побег в прошлое
Шрифт:
В военном училище каждый курсант обязан был убить волка. Один на один, имея только острый нож. Возраст братьев еще не подошел для испытания, но каждый торопился повесить на грудь волчий клык.
– Первый волк мой, – Александр не хотел никому уступать желанную добычу.
Летом от армии оставались две дивизии половцев на востоке, да одна дивизия на западе. Имения по семь-восемь дворов не могли полноценно содержать воинов. Им приходилось пахать и косить, а часто полоть, окучивать и убирать. Летние походы редки,
Из Венгрии, Франции, Голландии, Англии и даже Италии потянулись искатели приключений. Армия Конрада росла, как на дрожжах. Она достигла полутора сотен тысяч. В тевтонский орден поступило пополнение братьев, множество младших дворянских сыновей изъявило желание стать послушниками.
– Он первым начал. Сам напросился. Пся крев, – Счастливчик с трудом скрывал радость.
– Устроим широкомасштабную войну с применением ветряной оспы, через полгода некий «монах-путешественник» расскажет все детали Бату-хану. Тогда с монголами этот вариант совсем не пройдет. А против монголов у нас нет шансов, сражаясь честно. Единственное решение договориться с Конрадом, – Никита пытался найти выход.
– Монголы не идут с нами даже на временный союз. В битве на Калке был убит внук Чингисхана, – Валера еще раз подтвердил общеизвестную истину.
– У нас есть способ раздавить Конрада, и мы им не воспользуемся? Что это за «ветряная оспа»? – на совет был приглашен Ёрш, король Балтии.
– У нас есть способ, – подтвердил его друг Счастливчик.
– Хорошо. Захватим мы Польшу. Что это нам даст? Добавит нашей армии только три дивизии. Сейчас у Конрада наемники, ополченцы и крестоносцы. Нам они служить не будут, – Никита остался на своей позиции.
– Никита, ты рассуждаешь, как будто поляки уже имеют имперские права. Если дать волю Ершу и Галицкому наместнику, Ворону, то мы получим, после захвата Польши, дюжину полноценных дивизий. Ворон продаст всё население Польши арабам или туркам, а на вырученные деньги мы сможем содержать войска по образцу половецких дивизий. На шесть лет денег хватит с лихвой, – Светлана была беспощадна.
– Дайте мне двести тысяч регулярных войск, и я справлюсь с монголами, – Счастливчик обрел оптимизм.
– Это геноцид! – Коробов завел свою шарманку про права человека.
– У нас безвыходная ситуация, папа, – Светлана решительно давила.
– Светлана не зря снабжала Бату-хана подробными картами Польши и Венгрии! Монголы любят безлюдные земли. Им нужны пастбища, а Польша для них будет лакомый кусочек, – Счастливчик повеселел.
– Предлагаю следующее. Валера едет к Конраду с предложением: удовольствоваться западной половиной Галицкого и новыми землями балтийского королевств. Счастливчик отбирает в армии контингент до восемнадцати лет, они болеют без особых осложнений. Полк должен набрать.
– Я тяну время, или договариваюсь с Конрадом? – не понял Валера.
– Сможешь договориться, это будет удача. Но шансов мало. Он хочет уже весь юг.
– У меня не батальон, а целый полк «привитых». Я увеличил возраст при отборе. Все выжили. Полсотни всего пришлось отправить в отставку. Предлагаю послать в Польшу всех дворянских сыновей старше десяти лет. Наберем тысяч тридцать. Даже заболев, они смогут гнать и скот, и рабов, – Счастливчик увеличил себе армию.
– Я выезжаю на запад. Мне нужно, чтобы поляки захватывали заразных детей крестьян. Родителей заранее угнать на восток, – Светлану не смущали крестьянские слезы. Тысячи детей угонят поляки и крестоносцы в рабство. Нет никакой гарантии, что их вернут родителям.
Никита вспомнил жуткие сцены войны. Детские слезы. Детский дом, который он создал в первом балтийском походе.
– У меня есть одна мечта, чтобы открылась дверь, вошел Китин и сказал, что мы можем вернуться домой, – Никита говорил правду.
– Бросить всё ты можешь даже сегодня. Собираем манатки, грузимся на шхуну. Всей компанией бежим в Америку. Я давно это хотел предложить, – Валентин не верил брату.
– Никто никуда не побежит. Мы уже столько наворочали здесь, что убежать будет еще большей подлостью, чем та, которую затеваем в Польше, – Валера, неожиданно, проявил характер.
– Играть в благородство не будем. Если наши циничные планы окажутся к тому же неудачными, соберемся и удерем. У всех дети. Я, ради своих, кроме Польши, всю Европу туркам в рабство продам. Если потребуется, – характер у Светланы был не сахар.
– Предложение о бегстве в Америку позволяет остаться людьми. Когда польский план будет реализован, никто из нас не сможет спать спокойно, – Коробов смотрел умоляюще.
– Счастливчик справится без нас. Я согласен с отцом, – Валентин подошел к Коробову и обнял.
– Счастливчик справится. Но я, и ты, и отец, и Никита поможем ему сделать это с меньшими жертвами, – попытался уговорить Валентина Валера.
– Пока наши действия только увеличивали количество жертв. Я не понимаю в чем проблема? Ты половцев считаешь за людей? А варягов? Сейчас мы уничтожим весь польский народ, а через шесть лет и монгольский. Чем дальше, тем жутчее, – Валентин был раздавлен логикой событий.
– Если мы уедем, а Счастливчик сделает это без нас, то мы белые и пушистые?
– Уже давно нет. Но мы не будем знать, как всё произошло. Может всё будет совсем по-другому! Надоели бесконечные убийства. Чем дальше, тем масштабнее. Никогда не думал, что буду заниматься такой мерзостью.
– Уезжаете?
– Да!
– Я тоже с вами, – Никита внезапно сломался, не выдержал. Решил сбежать.
– Тогда я тоже с вами, – переменил мнение Валера.
– Я остаюсь со Счастливчиком. Без меня распространить заразу будет сложно. Ребята, останьтесь до окончания захвата Польши! Уедем все потом. Не хотите руки марать с продажей поляков, не надо. Дальше Счастливчик справится сам, – Светлана смотрела умоляюще. Коробовы переглянулись.