Побег
Шрифт:
Примерно в восемь тридцать утра обитателей мрачных бараков вывели на свежий воздух, выстроили в шеренги и оставили стоять на утреннем солнышке. Работы отменили. Охранники тем временем ворвались в пустые бараки и начали методичный осмотр. Особенно старались в бараке номер семь, где до сегодняшнего утра обретался убиенный Щеголь, и в пятом – где проживал исчезнувший ночью Саша Клин. Но что искали – не знал никто, и пожалуй, даже самим вертухаям это было неведомо.
Беспалый зачем-то пошел в пятый барак и, встав в проход между двухъярусных железных коек, мрачно наблюдал за привычной процедурой: солдаты перетряхивали и прощупывали матрацы и подушки, выволакивали из тумбочек мешочки, тряпочки, одежонку, посуду,
Нет, что– то никак не было похоже, что Саша Клин решил податься в бега. Что-то тут не связывалось. Но если Саша не сбежал, думал Беспалый, то куда же он делся? Или, может быть, Сашкин труп превратился вчера ночью в горку праха. И вместе с прахом тех троих ожидает захоронения на зековском погосте? А он, Беспалый, сдуру принял труп Сашки Клина за труп Варяга. Нет, не зря торопился Мулла с сожжением трупов – не зря!
Выслушав короткий рапорт сержанта об итогах обыска в бараке, Беспалый кивнул и молча вышел. Он шагал по зоне и обдумывал события прошедшей ночи, прикидывая разные варианты. Но по всем прикидам выходило, что Владислав Игнатов, вор в законе по кличке Варяг, вполне мог остаться живым. И вполне мог находиться сейчас далеко от зоны. Вот это сейчас и предстоит выяснить Беспалому. А пока об этом никто не должен знать.
Беспалый опять вернулся к себе в кабинет и выжидательно глядел на черный аппарат. Телефон молчал, но Беспалый понимал, что это временное явление. Он посмотрел на часы: двенадцать. В Москве уже рабочий день в полном разгаре. Ждать, по-видимому, оставалось недолго.
Однако даже предполагаемое бегство Варяга не слишком пугало начальника колонии. Самое страшное, что только могло произойти, – произошло: после непонятного, неожиданного, нелепого убийства Щеголя рухнула последняя подпорка, на которой держалась империя Беспалого – его «сучья империя», «сучья зона», где он безраздельно правил, где он был и прокурором, и судьей, и адвокатом. Созданная им за долгие годы кропотливого труда система тотального контроля и железного порядка на зоне стала могучим фундаментом его образцового исправучреждения, одного из лучших в российском ГУИНе. За свою образцовую зону он неоднократно получал благодарности от высокого начальства, а в последние два года не раз слышал посулы непременного повышения «на запад», что на провинциальном эмвэдэшном жаргоне означало: в Москву! Все: и краевое начальство, и зеки – знали, что империя Беспалого держится на круговой поруке его негласных осведомителей – ссученных воров, «чертей», «запомоенных» и прочей легендарной шушеры, многих из которых он самолично «опускал», шантажом ли, угрозами или хитростью принуждая служить себе преданно, по-собачьи.
С появлением же на зоне Варяга, чему он, Беспалый, мягко говоря, был не рад, все сразу пошло наперекосяк. Когда то там, то здесь хитроумно сотканная им агентурная паутина начала рваться, он не на шутку встревожился, но поначалу не связывал загадочные события, череду смертей своих агентов с влиянием Варяга. Сначала он был спокоен, считая, что предпринял беспрецедентные меры к тому, чтобы не только изолировать Варяга от остальной зоны, но и превратить его в безмолвное, тупое животное – не зря же он поручил лагерному врачу колоть московскому гостю лошадиные дозы сильного наркотика, от которого «больной» надолго терял человеческий облик. Но, видно, его система засбоила – и тут явно почувствовалась рука старого зека Муллы. Неужели Варяг и Мулла снюхались?
А теперь еще и Щеголя удавили. Кто же смог осмелиться поднять руку на пахана лагеря? Такие убийства просто так на зонах не случаются – значит, зекам каким-то образом стала известна тайная сторона лагерной жизни Стася Ерофеева. И его приговорили… А тут еще буза ни с того ни с сего, исчезновение зека, гибель Варяга. И непонятно пока, как к этой гибели отнесутся в Москве – то ли по головке погладят, то ли эту головку с плеч снесут на хер…
Беспалый крякнул и нервно помял ладонью затылок. Ну ничего, где наша не пропадала – с полковничьими погонами, похоже, придется погодить, с переводом «на запад» явно придется тоже погодить. А уж потом, когда все уляжется!…
Но он не успел придумать, что произойдет потом, поскольку черный телефон взорвался торопливой междугородней трелью.
«Ну теперь уж верняк шею будут мылить», – с невеселой усмешкой подумал он и снял трубку.
Звонок был из Москвы. Причем звонил не его старый знакомец Калистратов и не таинственный Коля, а какой-то генерал Артамонов. Фамилия очередного московского начальника показалась Беспалому знакомой, но он так и не смог припомнить, доводилось ли ему с ним встречаться раньше.
– Меня интересует ситуация в колонии. Что сейчас там у вас происходит. Есть ли жертвы? Среди заключенных и… наших людей? – жестко проговорил генерал.
Беспалый лихорадочно обдумывал ответ. По тону далекого собеседника, назвавшего пароль, он сразу понял, что предстоит серьезная разборка. И осторожно ответил:
– Вам должно быть известно, что вчера поздно вечером в колонии произошел бунт заключенных. Началась стрельба…
– … Да, я все знаю, – недовольно оборвал его московский генерал. – Я спросил о потерях. Убитые есть?
– Девять… Точнее, десять… вероятно.
– Что значит – вероятно? Вы провели опознание трупов?
– Провели. Девять заключенных погибли в перестрелке. Из них двое убиты при восстановлении порядка силами краевого ОМОНа. – Беспалый сделал паузу.
– Это все?
– Нет. По-видимому, один заключенный бежал. На другом конце провода кашлянули.
– Насколько это точные сведения? Кто бежал, вам известно?
– Сведения требуется проверить. Фамилия заключенного Ковнер. Александр.
Беспалый ждал, когда генерал Артамонов спросит у него про Игнатова. Он был уверен, что услышит такой вопрос. И не ошибся.
– У вас находится заключенный Владислав Игнатов, – спокойно продолжал Артамонов. – Что с ним?
– А что с ним? – как бы недоуменно спросил Беспалый, выуживая из собеседника дополнительную информацию.
– Он не пострадал?
– А почему он должен пострадать?
– У меня есть непроверенные сведения… – но генерал не стал продолжать. – Так, подполковник Беспалый, вам придется срочно вылететь в Москву и доложить на коллегии министерства о ситуации в колонии. И подготовьте подробный рапорт. – Артамонов помолчал. – Вам кто-нибудь уже звонил из Москвы? Вам известно о решении заслушать вас на коллегии министерства?
Беспалый криво улыбнулся. Московский генерал был хитер, сука, но он не знал, на кого напал: Беспалый был еще хитрее. Он сразу понял, что именно волнует генерала Артамонова: кто входил с Беспалым в контакт по поводу Варяга! Вот оно что! Ну, ребята, мы еще поиграем с вами в кошки-мышки!
– Никак нет, товарищ генерал! – играя в идиота, рявкнул Беспалый. – Со мной связывался генерал Калистратов. Но он мне не сообщил о коллегии.
– Понятно. Вас ждут в Москве. Выезжайте, как только сможете.