Побег
Шрифт:
Когда Сабине исполнился год, пора было отдавать ее в ясли-сад, но при этом возникли некоторые трудности. Тогда мама, не задумываясь, согласилась на предложение, которое ей недавно сделали. Заключалось оно в том, что матери предлагали должность заведующей и врача одновременно в одном из элитных детских садов города, при этом в случае согласия ей разрешалось без всякой платы иметь рядом с собой свою внучку.
Мне рассказывали соседи, что уже с раннего утра, как в зной, так и в стужу, сначала неся на руках, а потом ведя за руку, шла со своей внучкой моя мать из дому и почти всегда раньше всех стояла на остановке автобуса,
К сожалению, перо и бумага не смогут и в малой мере выразить ту благодарность, любовь и признание, которые я испытываю к своей покойной матери не только за то, что она подарила мне жизнь, но и за то, что она дала жизнь моей дочери, хоть и не произвела ее на свет!
Когда я освободился, моя бывшая жена жила в другом городе, в 45 километрах от Махачкалы. Подумав немного и кое-что обмозговав, я счел нужным поехать туда и повидаться с ней. При встрече я поблагодарил ее за то, что она оставила дочь моим родителям, а мужа уверил в том, что претензий к нему у меня никаких нет. Если я хотел ей добра и спокойствия, то этот жест был необходим, чтобы они могли спокойно продолжать жить.
После этой нашей встречи я видел эту женщину всего один раз, в 1986 году, то есть спустя пять лет. Когда умерла моя мать, она пришла почтить ее память.
Больше наши пути-дороги не пересекались никогда. Но, видит Бог, я ее ни в чем не виню. Скорее наоборот, она вправе обвинить меня в том, что полюбила, а я не оправдал ее надежд, больше того, я, можно сказать, сгубил ее молодость.
Потихоньку разобравшись со всеми семейными проблемами, а их, слава Богу, было немного, я решил, что пора браться и за «работу», поскольку ресурсы, которыми меня на первое время снабдила босота в Москве и Махачкале, были на исходе.
Я привык добывать себе на жизнь воровством. Но на пути к новым поискам и приключениям меня уже поджидал сюрприз, который милостивая фортуна доставила прямо к порогу моего дома.
Глава 5
Джамиля
Как-то в один из редких солнечных дней, выйдя из дому, а был я уже на свободе около месяца, я увидел молодую и очень привлекательную женщину, сидевшую на скамеечке напротив моего подъезда. Во всем ее облике чувствовались какая-то притягательная сила и уверенность в себе. Она вела себя как-то чертовски непринужденно, явно ждала кого-то, часто поглядывая на соседний дом, и грызла семечки, как бы от скуки. До сих пор не знаю, как и почему именно таким образом, не подготовив даже маленького вступления, я подошел к ней и просто попросил: «Красавица, дай семечек!»
Я не то что уверен, а знаю наверняка — ибо я исповедую ислам, а все мусульмане, как правило, фаталисты, — что все, что бы ни происходило в этом мире, уже задолго до этих событий предопределено Всевышним на небесах. По-другому и быть не может, потому что порой человеку невозможно бывает объяснить некоторые вещи, которые творятся с нами, кроме как Провидением Божьим.
С этих нескольких простых слов у меня и начался бурный роман с замечательной женщиной, прекрасной матерью, а впоследствии и моей будущей женой Джамилей. И те пять лет, которые мы прожили вместе с ней, я по праву могу считать лучшими годами моей жизни.
Она была моложе меня и чуть ниже ростом. Завитки ее блестящих черных волос трепетали вокруг гладкого лба, узкие брови приподнимались к вискам, чуть заметно
Родители наши знали друг друга с детства. И это обстоятельство во многом сыграло важную роль в моих дальнейших намерениях и действиях, а они, естественно, были серьезны, ибо предложенную ей руку и сердце она приняла, даже не раздумывая.
Если же учесть то, что репутация в городе была у меня как у отъявленного бандита, а город был маленький, то можно считать, что руководствовалась она в выборе своего решения сердцем, а не головой. И это еще раз подчеркивало ее независимость и индивидуальность.
Не прошло и месяца со дня нашего знакомства, как мы уже стали законными мужем и женой перед Богом и людьми, заехав в городскую мечеть, а затем и в ЗАГС. Свадьбу особо пышной делать не стали. У Джамили тоже была дочь, на два года моложе моей, и это обстоятельство накладывало некоторый отпечаток моральной сдержанности, но все равно свадьба была незабываемая.
Очень часто впоследствии, лежа на нарах разных одиночных камер, я вспоминал тот бархатный период своей жизни и постоянно приходил к одному и тому же выводу. Некоторым людям, наподобие меня, нельзя иметь все, что может пожелать их пусть и самое скромное воображение; они должны быть в постоянном поиске каких-то недостающих звеньев своего счастья. В противном случае, когда судьба предоставляет им блага в полной мере, они начинают, что называется, беситься с жиру и уже не ценят ту милость, которую им оказал Всевышний, — возможно, за прежние страдания, возможно, и за что-то иное, Он один знает об этом.
Имея все или почти все, на что мог в то время претендовать такой человек, как я, да еще и с репутацией вора и тюремщика в придачу, я все же был чем-то недоволен, хотел чего-то еще. Спроси у меня тогда, чего именно, я, наверное, не смог бы ответить вразумительно.
Это трудно сейчас объяснить, а как хотелось бы, чтобы кое-кто меня понял. Боже мой! Как мало знаем мы о жизни в молодые годы, как не ценим ее дары! Какими порой мы бываем слепцами, что не можем разглядеть ни огромное колесо Фортуны, ни злой рок судьбы… А ведь стоит человеку лишь остановиться, задуматься и помолчать — и все понемногу будет проясняться. Но где найти силы отстраниться от дьявольских соблазнов? Где взять мужество отказаться от многого лишнего, что мешает нормально жить?
Видит Бог, я этого не знаю. Наверное, каждому нужно покопаться в себе, и возможно, когда-нибудь, на определенном отрезке жизненного пути, придет то самое озарение, какое приходит иногда людям, уставшим от мук и страданий никчемной жизни.
Через год после нашей свадьбы у нас с Джамилей родилась дочь. Я назвал ее Хадижат, в честь своей бабушки. Это был ангел во плоти, без которого я вообще не понимал, как мог жить раньше. С того самого момента, когда ее принесли из роддома, и все последующие пять лет моя старшая дочь Сабина опекала свою маленькую сестренку буквально во всем. Это был поистине божественный союз двух сестер.