Побежденные (Дочь Лорда)
Шрифт:
— Такие женщины, Ирэн, как Алиса и твоя сестра, заслуживают смерти тысячи раз! — беснуется герцог.
Так, уже понятно: все жертвы заслуживают смерти. А подобные тебе — хвалы и восхищения. За свои «подвиги» и «славные дела».
Только отпусти «племянницу» из своего логова… то есть кабинета. Дай ей забиться в норку и порадоваться спасению Анри. Это поможет выжить рядом с тобой и такими, как ты! И при этом не задохнуться…
— Ирэн!..
Больные красные глаза. В уголках выступают злые слёзы.
—
Часть пятая. Выбор
Относительно каждого предмета можно высказать два противоположных суждения и доказать истинность каждого из них.
Глава первая
Полночь. Окраина. Волюптасин — один из самых злачных кварталов города. Черный вход таверны «Дикая Роза Сантэи».
Два силуэта в глухих темных плащах осторожно стучат в крепкую дверь. Открывает чернокожий рубиец. Тоже закутанный в плащ — по самые уши.
Романтика — впору застрелиться. Да не из чего.
Никакой слежки Анри не заметил. Только это ничего не значит. Он отродясь не был ничьим шпионом, и конспиратор из него — аховый. А Рауль ловить соглядатаев пригоден еще меньше.
Впрочем, спускаясь в полутьме по выщербленным деревянным ступеням, Тенмар готов был взять опасения назад. Здесь и лучший агент Бертольда Ревинтера со следа собьется.
В чадящем полумраке и гомоне пьяных голосов кипит обычная жизнь портовой таверны. Кишат завсегдатаи. И незавсегдатаи — тоже.
Вот женщины — в кричащих нарядах и белокурых париках.
А вот — заявившиеся в портовый квартал в поисках дополнительных развлечений переодетые плебеями аристократы. Этих не отличит только полный дурак.
Рядом корчат дворян мошенники всех сортов и калибров — процветающие и не слишком.
Ищут новые «заказы» наемники.
Горстями летит золото — развлекаются продубленные морем матросы только что с рейда.
Всё это светское общество пьет, ест, режется в карты и кости. А чуть что — пьяно скандалит и хватается за ножи. Тогда вспыхивает не менее пьяная драка. Она нередко кончается смертью одного или нескольких. И угасает так же неожиданно и стремительно. Городская стража в таких местах не появляется. Она себе не враг.
Если, конечно, не планируется «рейд». О котором все заранее знают.
Выжившие пьют, едят, режутся в карты. И наслаждаются жизнью дальше. До новой поножовщины.
Появление Рауля и Анри здесь не удивило никого. Ну пришли два гладиатора — снять шлюх или выиграть
Тенмар искренне предпочел бы никогда здесь не появляться. Здесь, в амфитеатре, в Сантэе, в Квирине… Да кто ж его спрашивает?
… - Эти люди готовы нам помочь. Всем нам. Мы выберемся отсюда. Они… — легкое замешательство в голосе Эсты-Звезды, — и мне когда-то помогли. Очень…
Несколько фальшиво-белокурых красоток разной степени свежести заинтересованно уставились на новых представителей городского дна. Тенмар не сдержал горькой усмешки.
Кстати, одна смугла настолько, что светлый парик смотрится колпаком шута. Рауль поморщился.
Не увидев ответного интереса, красотки вновь обратили благосклонность на щедрых моряков…
— Что будут почтенные гладиаторы? — рявкнул пузатый трактирщик, лично подойдя к их столу.
А гладиаторы бывают почтенные? Анри не слышал, чтобы хоть один дожил до подобных лет.
— Эль, — заказал он.
Трактирщик зашагал к угадывающейся в этом чаду стойке четкой военной походкой. Брюхо нарастил, а поступь выдает. Да и мышцы — не безнадежны. Бывший наемник или даже добившийся свободы гладиатор? Что ж, молодец. Есть с кого брать пример и к чему стремиться.
Сын и наследник герцога Тенмара — свободный квиринский плебей. Брависсимо!
— Анри! Анри Отважный! Не может быть!..
Подвыпивший молодой аристократ еще довольно бодро и уверенно развернулся к столу «почтенных гладиаторов». Очевидно, забыл, что переодет в плебея. И может свободно получить в морду. Извините — не узнали. Мы, гладиаторы, — люди темные, неграмотные…
— Это же Анри Отважный! — В глазах — немой пьяный восторг. Еще бы онемел и на язык — цены б ему не было! — Анри, я — твой поклонник!..
Ну теперь точно получит! За Анри Отважного — в особенности. За сценическое имечко. При звуке которого в Эвитане сгорели бы со стыда старики-родители.
Переодетый патриций, наверное, всё же прочел что-то на лице «Отважного». Потому как замер в нерешительности. В нескольких шагах от стола. На лице — почти детская обида.
Пожалуй, Тенмар неверно определил возраст. Салонному квиринскому бездельнику — не больше двадцати.
Спутник юноши до сей минуты непринужденно болтал с малость перекрашенной беловлаской. Но тут оставил в покое глубокий вырез малинового платья. И достаточно твердой походкой направился к товарищу. Чтобы встать впереди — заслоняя.
Анри усмехнулся, оценивая. Примерно его возраста или чуть старше. Рост — выше среднего. Гибкость выдает неплохого фехтовальщика. И, пожалуй, танцора.
Но фехтовальщика — именно салонного, а не привычного к походам боевого офицера. Этот явно предпочитает развлечения тренировкам. Столичный повеса и гроза сердец местных дам — не более. Лучший из худших.