Побежденные (Дочь Лорда)
Шрифт:
Сестра глотала и хроники, и баллады намного быстрее брата. И в последние годы перед мятежом всё жаловалась: чего-нибудь нового хочется!
Теперь Леон повзрослел, и у него совсем другие увлечения. Тот, кто надеется поступить в гвардию, должен хорошо фехтовать и стрелять. Читать умеет любой дурак. А вот стать офицером, служить в столице…
А Ири… ну пусть повышивает, что ли! Даже не верится, что в детстве она была Леону лучшей подругой — так раздражает теперь. Брала бы пример с Полины, в конце концов! Разве хрупкой красавице, выросшей в южном герцогстве,
— Леон!
Юноша невольно вздрогнул при звуке нежного голоса. Ее голоса.
Она пришла! Одна. Не побоялась слуг, всегда готовых насплетничать — неважно, что отцу давно на всех плевать!
Любимая пришла, чтобы поговорить с ним, Леоном!
Полина, грациозно подобрав платье, осторожно присела в старинное кресло. Хрупкая статуэтка. Нежная фиалка, невесть как занесенная в суровый Лиар. Лиар, где место лишь живучим кошкам. Ирии и ей подобным!
— Полина… — прошептал юноша, не находя слов. Их всё равно нет в языке людей.
— Леон, мне нужна ваша помощь, — хрупкие пальцы теребят голубой веер.
Нежная, прелестная, трогательная… неземная!
— Я к вашим услугам, Полина! — юный Таррент опустился на колени возле ее кресла. Как рыцарь из старинной баллады.
В прекрасных голубых глазах дрожат непролившиеся слёзы.
— Ирия… — шепчут коралловые губы.
— Что случилось?! — Леон невольно сжал кулаки. — Что эта… моя сестра опять натворила?!
Сколько зла и наглости может поместиться в одной девчонке? Отец должен хоть что-то сделать, предпринять меры! Это же переходит все границы!
— Леон… ты — уже взрослый… Ты всё понимаешь… Я пытаюсь всех примирить. Ваш отец не в силах… Я понимаю, но… Леон, я могу говорить с вами откровенно?
— Конечно! Вы всегда можете рассчитывать… Ваша тайна, Полина, умрет вместе со мной!..
Так взволнована, что не знает, как обращаться. «Ты», «вы»… Да, он — пасынок Полины. Но при этом — и мужчина, ее защитник. Ее единственный рыцарь!
— Мы все пытались помочь Эйде. Изо всех сил… — Прозрачнее хрусталя, драгоценнее жемчуга слеза скатилась по бледной щеке. — Но всё тщетно и… Как вы думаете… как ты думаешь, Леон, что за судьба ждет Эйду здесь, в замке? Где всё, абсолютно всё напоминает о прежней жизни. И что счастливое прошлое не вернется никогда…
Проклятье! Ирия потратила на нервы Эйды слишком много времени.
Полина успела запастись тяжелой артиллерией. И даже расставить ее на подходах к Западной Башне. К папиным новым покоям.
И теперь «артиллерия» торжественно расхаживает по мрачной Гербовой Галерее. Взад-вперед. Явно намереваясь защищать до последней капли крови — своей и чужой! — мирный сон отца. Если таковые ему еще снятся.
Зато уж лицемерная стерва Полина точно спит спокойно! К сожалению.
Всё это стоило предположить заранее. Вот только что враг — родной братец, Ирия ну никак не ожидала.
Ладно, посмотрим, как далеко он зайдет. Она-то готова — очень далеко. Удастся ли потом вернуться?
Ведь
Что же случилось с ними, если Леон — против родных сестер? Брат, твоя Полина — стерва, дрянь, шлюха, не видишь?!
И что случилось, если ты при виде родной сестры едва за шпагу не схватился? А Ирия — безоружна, между прочим.
Или принял ее в полутьме за Призрак Дочери Лорда? Так больше надо факелов зажигать. Таинственность хороша лишь в романах.
— Леон, отец у себя?
— Отец занят!
Спокойно!
Решил «держать и не пускать»? Ну-ну. Год назад — и то бы не вышло. А уж теперь…
— Когда освободится?
Только бы не сорваться! Леон всё-таки ее брат. Ирия сумеет его убедить!
— Для тебя — в ближайшие дни вряд ли!
— Ты знаешь, что Полина собралась запереть Эйду в монастыре? До конца ее дней?
Вот так — и глаз не отводи. Что, даже от Ирии не ожидал? Так вы в разных родителей уродились, ты — в папу, она — в маму.
А чего ждал? Что когда-то любимая сестра закатит глаза, грохнется в обморок? Или начнет жеманно лепетать — вокруг да около?
Так она не умеет.
Леон Таррент всегда боялся полнолуния. Ирия в детстве любила пугать брата ведьмами. А он потом в такие ночи заснуть не мог. Страшился, что злые колдуньи украдут его душу!
Да и кто не согласится — в полной луне есть нечто зловещее. Словно она открывает двери силам Тьмы! Таких ночей не боятся лишь волки, кошки, ведьмы… И озверевшие девицы, коим уже на всё плевать. Те, кто приходят с нелепыми обвинениями и обзывают белое черным.
Леон не сразу оправился от замешательства. Слишком уж яростно вгрызся в душу зеленый взгляд!
В последнее время юноше всё чаще приходило в голову: не ведьма ли сама Ирия? У кого обычно такие глаза? Говорят, были у бабушки, но ее Леон не застал…
— Ирия! — в последний раз попытался он решить дело миром. — Иди к себе в комнату! Я — твой старший брат и приказываю тебе…
— Ты вообще меня слышал?
Юноша содрогнулся. Что за дикая сила яростно рвется из изумрудных глаз? Говорят, женщины, продавшие душу Темному, по ночам принимают облик диких кошек. И убегают на шабаш. Как раз в такие ночи. Когда в небе лыбится полная луна, а в ставнях свистит ошалевший ветер. Именно тогда ведьмы и творят свои черные дела!
— Ты вообще мне — брат? — Сколько в ней ярости! Девчонка взбесилась! — Ты Эйде — брат?!
— Брат… — Куда бы отвести глаза? И почему он вообще их отводит? Ему совсем не по себе, хотя Полина — кругом права. — Да пойми ты: Эйде будет намного лучше в монастыре!
— Что? — голос Ирии упал до змеиного шелеста. А по ошалевшему взгляду можно решить — вместо родного брата она узрела Призрак Дочери Лорда. — Что?!
Ее даже обнять вдруг захотелось — такой потерянной кажется. Может, Полина всё же в чём-то ошибается? Немного? Сестра — просто нервная, и ей всего пятнадцать. Сейчас Леон еще раз попробует найти нужные слова.