Побочка от жизни
Шрифт:
Все принялись реветь, директор был молод, возможно, сделал что-то не так. Зинаида Сергеевна Мамалыга, мудрая как веселая сказочница, седая, даже белая, это она научила Нину писать стихи.
– Я пойду, я скажу, я даже стихи прочитаю.
– Нельзя тебе, Нина, ты в обморок упадешь. Пусть скажет Саша Черняев. Неужели нет здоровых детей, а выступают пусть взрослые. Придумали еще, – ворчал папа.
– Я пойду, я сильная, у меня память хорошая, Алеша все забудет. Я не боюсь.
Дети стояли у гроба, у Нины дрожали ноги, Зинаида Сергеевна лежала и молчала, она все равно ничего не слышала, но Нина не могла ее подвести. И не потому, что она была пионеркой. А потому, что она знала, учитель – великий человек, даже выше космонавта и даже Ленина. И она сказала об этом. Слезы текли по ее щекам, и она была тогда готова полететь в космос и не вернуться, лишь бы ожила ее первая учительница.
Следователь говорил вежливо. Предложил присесть, познакомил с психологом,
– Вот выясняем контакты этой Вероники. В интернете вела переписку, хотела сигануть с крыши. Слава Богу, предотвратили. Бабушка сказала, она все ночи сидит за компьютером, общается в чатах. Вот они там и решили так сказать… Вы, Нина Андреевна, ничего не замечали? Она очень любит Вас, сказала, что Вы самый лучший учитель. И что Вы мало ей внимания уделяли, хотелось бы больше. А не другим. Она приставала к Вам, хотела провожать, быть с Вами постоянно. А Вам все некогда, тетради, отчеты… Может, она Вам хотела что-то доказать? Она даже не против будет, если вас уволят. Так что Вы замечали?
– Ничего особенного не было, обычный ребенок, родителям не нужен, сейчас много таких.
– Дело в том, что Вероника сильная, она хотела Вас подавить. А Вы слабая, – сказала женщина-психолог.
– Я сильная, – улыбнулась Нина, она встала с засаленного стула и пошла к своим детям.
– Надо менять, надо что-то менять, – подумала она.
Конец ознакомительного фрагмента.