Побочный эффект
Шрифт:
– Мадам, вы невероятно догадливы.
– Ты сделал мне больно.
– Прости, – развел руками Стивен. – Это больше не повторится. В этом попросту не возникнет необходимости. Ты ведь не станешь мне больше отказывать?
– Нет, – покачала головой Лиз. – Теперь нет. Это все настоящее или ты транслируешь мне выдуманные образы?
– А какая разница, если в них верят все до единого?
– Даже ты? – удивилась Лиз.
– Я больше, чем остальные. Иначе как бы я мог творить миры? Господи, до чего же здорово чувствовать себя героем Роджера Желязны, бродящим между создаваемыми моим
Он присел возле кровати и сорвал пучок травы.
– Совершенно настоящая. Даже запах…
Он подбросил пучок, и тот рассыпался опадающими травинками.
– Мне необходимо возвращаться к моим божественным обязанностям, – вздохнул Стивен. – Но я нахожусь в затруднении. Трахнуть тебя прямо сейчас или все же довезти до уютного гнездышка Фрэнка.
– Я не очень хорошо себя чувствую.
– Ах, это? Мелочь. Ожог… Я мог бы вылечить любую болезнь, если бы захотел.
Он подошел к Лиз и провел ладонью поверх бинта.
– Лучше?
– Чешется, – призналась женщина.
– Сними бинт.
Она подчинилась, осторожно размотав повязку. Вместо ожога под ней розовела молодая здоровая кожа.
– Это тоже иллюзия?
– Отнюдь, – усмехнулся Стивен. – Твой разум под воздействием моей воли может убить тебя, вылечить или создать на теле ужасные раны. Все, что я захочу. Я одним взглядом могу подарить тебе самый пламенный оргазм в твоей жизни, а потом повторить его снова и снова. Я могу превратить твое прекрасное тело в гниющую язву. Выбор в общем-то за тобой.
– В язву превращаться не хочется, – вздохнула женщина.
– Ты мне жутко нравишься, когда перестаешь возражать. Пожалуй, я не буду ждать до дома. На тебе много надето?
– Только ночная рубашка, – шепнула Лиз. – Но мне не нравится это место. Ты правда способен создать все, что угодно?
– Неужели ты сомневаешься?
– Нет… Просто у меня есть давняя эротическая фантазия, которую я никак не могла претворить в реальность.
– Она связана с каким-то местом?
– Да… – Лиз смущенно опустила ресницы. – Однажды, в юности, мне приснился сон, в котором незнакомый мужчина взял меня на сеновале. Пахло сухой травой, а через дощатые стены пробивались лучи заката. На одной стене висел хомут, в какие запрягают лошадь, а в углу стояли двузубые вилы. Мужчина повалил меня на сено и взял очень грубо, но мне понравилось. Глядя на тот лошадиный хомут, я испытала самый сильный оргазм в своей жизни. Можешь ли ты сделать все, как в том сне?
– Принюхайся, – рассмеялся Стивен. – Не доносится ли до тебя запах сена?
Лиз не успела глазом моргнуть, как оказалась в огромном стогу, а узкие лезвия солнечного света ударили по глазам сквозь щели между досками. Стивен стоял у стены, над его головой висел лошадиный хомут.
– Похоже? – спросил он.
– Как две капли воды, – томно оглядываясь, улыбнулась женщина.
– Тогда твой насильник идет к тебе! – шутливо зарычал Стивен и бросился на нее.
Он схватил Лиз за ворот рубашки и рывком располосовал ткань, тут же бросившись целовать обнаженную грудь. Женщина делала вид, что пытается оттолкнуть его, но это только распалило Стивена. Он отбросил пиджак и принялся расстегивать брюки.
Все было кончено меньше чем за минуту. Раскрасневшийся Стивен отвалился на бок, все еще не в силах унять учащенное дыхание.
– Ну как? – негромко спросил он.
– Как во сне! – не открывая глаз, прошептала женщина.
Стивен перевернулся на спину и натянул брюки.
– Есть что-то особенное в исполнении чужих желаний, – улыбнулся он. – Ладно, ты лежи, а я отойду на минутку.
Он подобрал пиджак и надел его, не потрудившись стряхнуть приставшие травинки. Приоткрыв глаза, Лиз внимательно следила, как он отошел к дальней стене, по всей видимости, собираясь справить малую нужду. Без лишних раздумий она перекатилась в угол и схватила за древко стоящие в углу вилы.
– Не понимаю, – не поворачиваясь, сказал Стивен. – На кой черт тебе понадобился этот хомут, если ты все время лежала, закрыв глаза?
– Мне нужен был не хомут, – ответила она, бесшумно приближаясь к нему.
– А что? – Стив застегнул «молнию» и обернулся.
– Вилы! – выкрикнула Лиз.
Едва он успел осознать, что за предмет находится в ее руках, как она изо всех сил вогнала зубья ему в грудь, стараясь хотя бы одним попасть в сердце.
– Дьявол! – хрипло выкрикнул Стивен и сполз по стене в лужу собственной мочи.
Когда конвульсии закончились, женщина осторожно нагнулась и убедилась в отсутствии у него пульса.
– Будь ты проклят! – шепнула она и, ступая босыми ногами, направилась к выходу.
Она была уверена, что со смертью Стивена иллюзия растает, но этого не произошло. Ее по-прежнему окружали дощатые стены, а клочки сена валялись на земляном полу. Добравшись до двери, Лиз со скрипом отворила ее и вышла в бескрайнюю, до самого горизонта, степь.
– Господи, помоги!
Небольшой сарайчик, казалось, стоял в самой середине земного диска. Именно диска, настолько все вокруг казалось пустынным и ровным.
– Как же мне теперь отсюда выбраться? – прошептала женщина. – Реальность ведь осталась, ее не может не быть. Где-то здесь должны быть реальные стены госпиталя. Почему же я на них ни разу не наткнулась?
Страшная догадка мелькнула в мозгу:
«Что, если мне только кажется, будто я хожу? А на самом деле я лежу на полу или на кровати без всяких признаков жизни…»
Она ощутила себя запертой в ловушке, из которой нет выхода. Дышать стало тяжело, несмотря на свежий степной ветер.
– Главное – не вдаваться в панику.
Она закрыла глаза и постаралась представить расположение стен палаты, но память надежно скрывала план комнаты.
«Это ведь не Стивен, это я сама себя здесь держу. Он заставил меня представить все это, и теперь я не могу убедить себя в иллюзорности окружающего. Но это не легче, чем убедиться в отсутствии стены, в которую уперлась лбом».
Через некоторое время ей все же удалось взять себя в руки.
«Раз я все это себе представляю, значит, надо представить выход отсюда. Невозможно представить исчезновение стен, но можно внушить себе, что пришли строители с отбойными молотками…»